Царская власть старалась выстраивать управленческий механизм в отношении колоний, но относительно Туркестана он окончательно сформирован не был. Более того, центральная власть прекрасно отдавала себе отчет в том, что это большой и очень специфический регион, который был на особом положении так как был последним приобретением имперской завоевательной политики.

Шел третий год Первой Мировой войны. Кровавая бойня в Европе требовала все больше и больше ресурсов. Главный ресурс на войне – люди. Это и послужило поводов для восстания в Туркестане. Напомним Туркестан, в состав которого входила практически вся Центральная Азия, а это более полутора миллионов кв. км, был частью Российской Империи.

Казахские историки отмечают два крупных очага восстания. Первое из них, Тургайское восстание, возглавили Амангельды Иманов и Абдигаппар Жанбосынов. А. Жанбосынов был избран общим ханом Тургайской области. Позже началось восстание в Семиречье, также известное как Албанское или Каркаринское восстание. Во главе восстания стояли Жанбике Мамбетов и Узак Саурбеков.

Основную массу восставших представляли казахи и киргизы, но вместе с тем, на стороне восставших были дунгане и башкиры. Последние, к слову, также выступали на стороне карательных отрядов. К примеру, в ауле Александровка был мобилизован вооруженный отряд численностью до двухсот дунган, который в тандеме с казаками частенько совершали нападения на киргизские поселения. Дунганские историки также отмечают весомый вклад дунгана Булара Могуева, который был одним из предводителей восстания. После событий в Туркестане он участвовал в репатриации киргизских беженцев из Китая, кормил и помогал их обустройству. Всего во время восстания в Караколе смертью храбрых пали 1500 дунган.

Карательные отряды отличались жестокостью и не чурались внезапных нападений на аулы. В такие моменты казахи, спасая жизни своих маленьких детей, накрывали их казаном, бросали сверху кошму и бежали. Шум, который поднимали отряды карателей, гасили плач детей, а как только каратели уходили казахи возвращались за своими детьми. Кызылординские архивы 1916 года содержат документы о неком есауле Александрове, который поголовно вырезал жителей трех аулов Ботбаевской волости.

Сегодня уже очевидно, что кровопролитие в Семиречье явилось прямым результатом проведения в Туркестане переселенческой политики. Переселенцы устраивались в Семиречье либо самовольно, либо на пресловутых излишках, изъятие которых государство узаконило в 1910 году, или в организованном порядке с 1912 года на землях орошенных за счет государственных средств. Переселенцы, попавшие в Туркестан по государственной программе, имели четко очерченные места проживания, но вместе с ними переселялись т.н. «ходоки», пришедшие самовольно, которые часто сами провоцировали ситуацию и занимались самозахватом плодородных земель казахов.

Не зря говорят, что Семиречье – это уголок рая. На этой райской земле в то время русские называли казахов туземцами. Переселенцы селились здесь селение за селениями. Татьяновка, Найденовка, Самсоновка – так они называли свои села. В каждом селении стоял вооруженный отряд чтобы защищать русских от местных. Поначалу переселенцы селились на склоне гор, там же копали землянки и рубили лес. После первой суровой зимы они спустились ниже и стали заселять места казахских зимовок, сеять пшеницу, строиться у воды чем преграждали путь для кочевок, что вызывало у местного населения недовольство. Ко всему прочему, в конце XIX века царская власть производила работы по землеустройству коренного кочевого населения региона, требуя трансформацию кочевого быта в пользу оседлости. Однако эта политика не возымела нужного финансирования, а работы по оседанию 10-миллионного населения казахов и киргизов легли на плечи 11 уполномоченных царской властью человек, которым эта задача оказалась не под силу.

Существует мнение, что инициатива политики переселения русского населения в Туркестан принадлежала одному русскому офицеру Межову, по задумке которого русские крестьяне-переселенцы должны были стать местным мобилизационным ресурсом царской власти. На них планировалось возложить функцию быстрого реагирования на любую угрозу, исходящую от местного населения. Поэтому их зачастую селили вдоль линий коммуникаций (железные дороги и тракты).

Накануне войны по указу царя в Туркестанском генерал-губернаторстве земельную ревизию провел граф К. Пален. Он провел большую исследовательскую работу. В своем отчете Пален писал:

«В некоторых областях Казахстана, в частности в Туркестане, Сырдарье и в Семиреченских областях, все посевные и плодородные земли – в руках переселенцев. Это очень опасная ситуация. В ближайшие годы в Туркестане может возникнуть восстание»

Казаки получали право на тридцать десятин плодородной казахской земли. Это были гигантские, почти скотоводческого масштаба наделы, которые они сами были не в силах освоить. Поэтому казаки начинают практику набора батраков из среды казахского населения.

«Они по-прежнему покойны наружно, но главари их серьезно озабочены неопределенностью минуты и близостью экономического кризиса в жизни своих сородичей»

Военный губернатор Семиречья Михаил Фальбаум

Эта несправедливость чинила споры между коренным населением и переселенцами по поводу земельных владений, что часто переходило от слов к дракам и поножовщине. Петербург был в курсе этих настроений, но продолжал искать в нем политическую подоплеку. На это генерал-губернатор Туркестанского края А. Самсонов недвусмысленно объяснял:

«Все дела подобного рода носят чисто экономический характер и находятся в ведении прокурорского надзора. Ничего политического в них нет»

Тем не менее, ситуация порождала антирусские настроения в регионе. Тогда же увидел свет поэтический сборник Мыржакыпа Дулатова «Оян қазақ!» и знаменитые строки о камнях с могил предков, которыми выложены улицы русских деревень.

Восстание народа Туркестана спровоцировало уничтожение сотен аулов и сел. В одном лишь Семиречье за время восстания было ликвидировано порядка 90 сел на берегу Иссык-Куля, в Каркаре и в Кегене. Из 14 волостей к концу восстания в Семиречье осталось только два, а выжившие жители 12 других волостей (около 300 тысяч человек) отправились в Китай.

Перекочевка и даже оседание в Синьцзяне русскоподданных казахов и киргизов на протяжении многих десятилетий были обычным явлением, но волна беженцев, хлынувших в Китай в августе 1916 года, застала местные власти врасплох. Китайское политическое руководство следило за ситуацией за приграничной с Царской Россией территорией. Это подтверждают архивные военные телеграммы Китая, в которых приводятся факты того, что в 1911 году русское царское правительство переселило русских эмигрантов в Семиречье и забрало у казахов землю.

Жестокое подавление восстания казахов породило волну беженцев на границе с Китаем, пограничные службы не справлялись с этим потоком. Вопрос о ситуации с беженцами перед китайскими правителями ставил и представитель российского консульства в Кашгарии Георгий Стефанович, который называл нежелательным появление подданных царю казахов на территории Китая. Ко всему прочему, он уведомил китайские власти, что предоставление им пастбищ и китайского подданства будет рассматриваться как недружелюбный и угрожающий интересам российского государства акт. Тогда власти Китая позволили беженцам перейти границу при выполнении нескольких условий: выдача некоторой суммы денег, выдача всего огнестрельного оружия и всего скота. Казахи также скрывались в полупустынных землях Кашгарии и чтобы не умереть с голода продавали своих детей, жен и сестер за пуд муки. Такие факты были подтверждены архивными донесениями пограничных китайских военных.

Жизнь казахских беженцев в Китае не была лучше прежней. В рапорте одного из русских чиновников от 9 декабря 1916 года, приезжавшего в китайский Туркестан по делам беженцев из Семиречья, отмечалось:

«Встречая в базарные дни наших киргизов в Учтурфане приходится удивляться их бедности. Все они полураздеты и босы. Обездоленные люди в надежде заработать на кусок хлеба бродили по городам и селам китайского Туркестана»

Если опираться на данные переписи того времени, то 170 тысяч казахов (вместе с другими народами - около 300 тысяч) покинули Туркестан, а к маю 1917 года число беженцев погибших в Китае, по некоторым данным достигало 70 тысяч человек.

Мало кому известен тот факт, что в организации восстания в Семиречье приложили руку участники синьхайской революции. В 1915 году трое участников этой революции были командированы в Пишпек, Пржевальск и Верный для пропаганды идеи свержения монархического строя и создания на территории Туркестана отдельных ханств.

После восстания Государственная дума приняло решение отправить в Туркестан комиссию, состоявшую и представителя мусульманской фракции государственной думы полковника Кутлук-Мухаммеда Тевкелева и председателя фракции трудовиков Александра Керенского. Депутаты пробыли в Туркестане с 15 августа по 2 сентября и побывали в Ташкенте, Самарканде, Джизаке, Андижане и Коканде. Семиречье, регион самых серьезных выступлений и самых больших жертв среди русского населения, комиссия не посещала. Результат этой комиссии был представлен на закрытых заседаниях V сессии IV созыва Государственной думы, но ни к чему не привели.

Тем не менее, в Туркестанском крае в августе 1916 года начались показательные суды, которые прекратились 14 марта 1917 года указом об амнистии Временного правительства о прекращении всех уголовных дел против инородцев. 7 апреля Постановлением временного правительства был образован Туркестанской комитет. В мае 1917 Туркестанский комитет временно изменил административные границы края, выведя его из состава Семиречья. Решение было связано с тем, что беспорядки в этом районе, связанные с восстанием, продолжали напоминать о себе тяжелыми последствиями как в экономической сфере и в межнациональных отношениях. Для осуществления руководства Семиреченской областью Турккомитетом были отправлены Тынышпаев и Шкапский.

Мухамеджан Тынышпаев проделал огромную работу: поехал в Китай, на месте ознакомился с условиями жизни беженцев. Что же касается Шкапского, то он был комиссаром Временного правительства. Они совместными усилиями хотели смягчить последствия восстания и вкладывали в это много сил. Шкапский позже, при советской власти, был расстрелян в Верном вместе с 14-летним сыном.

Читайте также: Казахстан после падения царского самодержавия

С начала 1920-х годов новая советская власть активно стала заниматься возвращением беженцев из Китая обратно на родину, в только что образованные советские республики. 2 февраля 1920 года на заседании Президиума ТуркЦик было принято решение о создании Особой комиссии по устройству беженцев-киргизов. Комиссии выделялись средства в размере ста миллионов рублей, сельскохозяйственный инвентарь, продовольствие, одежда, необходимая для возвращения хозяйства возвращающихся беженцев. Это значительно ускорило возвращение беженцев на родину.