Сара Камерон, доцент кафедры истории университета Мэрилэнд, США, рассказала нашему порталу о своей работе в области изучения голода 1930-1933 годов в Казахстане.

— В настоящее время Вы работаете над своей книгой «The Hungry Steppe: Famine, Mass Violence and the Making of Soviet Kazakhstan» («Голодная степь: голод, массовое насилие и создание Советского Казахстана»). Расскажите, почему Вы заинтересовались темой голода начала 30-х годов XX века в Казахстане?

— Эта глава истории Казахстана привлекла меня во время моего первого визита в эту страну. В то время я изучала казахский язык и хотела написать свою докторскую диссертацию по одному из аспектов истории Казахстана, но я ничего о ней не знала. Я начала читать учебники по истории и была поражена, узнав, что в 1930-х годах в период правления Сталина страна пережила столь тяжелый кризис. Я начала думать: «Почему я никогда не слышала об этом? Почему нет соответствующей литературы на английском языке?» Именно это заставило меня изучать этот период казахстанской истории.

— Каковы были основные причины этой катастрофы? Верите ли вы, что такая ситуация была создана искусственно?

— Конечно, она создавалась искусственно. Основной причиной голода в казахской степи стали программы Советского правительства, нацеленные на радикальные преобразования в степи, в том числе коллективизация, принудительный перевод кочевников к оседлой жизни и установление границ. Я считаю, что наследие российского имперского правления, в том числе колонизация степи в конце XIX века, также способствовали катастрофе, так как эти изменения сделали кочевников более восприимчивыми к голоду.

— Так, как голод изменил кочевой образ жизни?

Одним из главных последствий голода было то, что примерно девяносто процентов поголовья скота в республике погибло. Так как кочевники потеряли свои стада, многие из них были вынуждены отказаться от кочевого образа жизни. Тем не менее, в целях восстановления поголовья скота, казахи из определенных регионов вернулись к кочеванию.

— Можно ли назвать более или менее точное количество жертв голода?

— К сожалению, нет, и я бы хотела, чтобы ученые проводили более детальные исследования в этой области. Этот вопрос крайне сложен из-за ряда факторов. Во-первых, многие казахи бежали из Казахстана в другие Советские республики и даже за пределы СССР. Многие остались на новом месте и уже никогда не возвращались в Казахстан. Таким образом, расчет общего числа погибших от голода требует тщательной работы со статистическими данными и Казахстана, и соседних республик. Во-вторых, я не уверена, что Советское правительство могло провести успешные переписи кочевого населения. Впервые перепись населения в республике была проведена в 1926 году, и я сомневаюсь, что она предоставляет точные данные.

— До сих пор в Казахстане можно найти людей, которые помнят тот ужасный период. Вы когда-нибудь разговаривали с ними или их родственниками?

— Да, я имела честь разговаривать с многими людьми, пережившими голод 1930-1933 годов. Многие из них были маленькими детьми в тот период, но их рассказы потрясли меня.

Сара Камерон с пережившей голод госпожой Елубаевой

— Например, люди рассказывали, как они искали, чем заменить привычную пищу, ели различные виды сорняков. Часть из них бежали в другие районы Казахстана, чтобы жить с родственниками в городах, где также не было продуктов питания. Я также познакомилась с профессором Таласом Омарбековым, который преподает в КазНУ и изучает эту тему. Кстати его мать стала жертвой голода, а ему удалось пережить этот ужас.

Сара Камерон с пережившим голод господином Нуркадыровым

— Полагаю, Вы знаете этот период казахстанской истории лучше кого бы то ни было. Трудно так подробно изучать трагедию, сломавшую столько человеческих судеб?

— Да, иногда это может быть трудно. Но в целом, я рада работать над столь серьезной темой и раскрыть ее для западной аудитории.

— Факт голода в казахской степи долгое время не получал должного внимания со стороны общественности. Как Вы думаете, почему эта тема настолько привлекательна для казахстанских и зарубежных историков сегодня?

— Это, конечно, верно, что история казахского голода игнорировалась на Западе. В настоящее время многие на Западе пишут об этом, но я все еще думаю, что у нас впереди огромная работа. По сравнению с другими крупными мировыми бедствиями XX века, голод начала 30-х годов XX века в Казахстане изучен недостаточно. Я надеюсь, что моя книга, над которой я сейчас работаю, вдохновит и других ученых в Соединенных Штатах исследовать и писать об этом событии.

Инна Кузьменко