В средствах массовой информации того времени говорилось, что опубликованный 3 июня 1907 года избирательный закон поставил Сибирь, и Казахстан в частности, в положение гораздо менее благоприятное, чем это было раньше. Прямое воздействие этот закон оказал на представительство Сибири в Государственной Думе.

После принятия новой избирательной системы два огромных хозяйственных и географических района Российской империи - Степной край и Якутская область - оказались лишены какого бы то ни было представительства. Таким образом, всякой защиты в Государственной Думе были лишены якуты и еще гораздо более многочисленный народ – казахи. Это произошло в самый критический момент жизни народа, когда традиционные формы их быта и, возможно, даже само существование этноса были поставлены на карту, благодаря растущему и не урегулированному переселенческому движению в Степной край.

Между тем, в высочайшем манифесте от 3 июня было ясно сказано: «иные народности, входящие в состав Державы Нашей должны иметь в Государственной Думе представителей нужд своих».

Возникал логичный вопрос: «Почему все население Степного края было лишено избирательных прав?». Если все население Степного края и Якутской области было лишено избирательных прав только потому, что там преобладали инородцы (в Степном крае проживало более миллиона казахов на 300 тысяч русских, а в Якутской области – 240 тысяч якутов на 30 тысяч русских), то в других местах империи, например, в Прибалтийском крае, Польше, в Закавказье это сопоставление было еще более не в пользу господствующей народности. Так, в Прибалтийском крае проживало почти 130 тысяч русских на 1 160 тысяч инородцев, в Польше – 602 тысяч русских на 9 миллионов инородцев и в Закавказье – 250 тысяч русских и более чем три миллиона инородцев. Однако ни один из этих трех районов с громадным преобладанием инородческого элемента не был лишен избирательных прав.

Существовала вероятность, что российская монархия подозревала некоторые народности во враждебных настроениях по отношению к господствующему народу, подозревала их в антигосударственных стремлениях. Однако эта версия также не нашла подтверждения. Более того, в статье «Сибирь и новый избирательный закон» («Сибирские вопросы», №12, 1907 г.) говорилось, что «киргизы и якуты подвергались русификации естественным образом». В таком случае следует считать большой ошибкой государственного аппарата намеренное унижение сибирских народов от естественного «слияния» с общегосударственным организмом, лишение их возможности защищать свои интересы. Во всяком случае, исследователи того времени считали явной логической непоследовательностью лишать казахов избирательных прав, не делая того же по отношению к иноплеменным обитателям Польши, Закавказья и Прибалтийского края.

Если допустить, что исключение Степного края имело под собой фундамент, связанный с низким уровнем образования его населения, то сторонники этой версии также сталкиваются с логическим противоречием. Дело в том, что количество грамотных в Казахстане тогда было гораздо больше, чем в Амурской и Приморской областях, однако не лишенных представительства в Государственной Думе. Согласно официальным данным, в Семипалатинской области было порядка 39 тысяч грамотных, в Акмолинской области - 66 тысяч, в то время как в Амурской их число не превышало 27 тысяч, а в Примерском крае – 52 тысяч человек.

Буряты, наиболее многочисленное и наиболее культурное инородческое племя Восточной Сибири, также не получило представительство в Государственной Думе. Дело в том, что на все население Забайкальской области (кроме казаков) полагался всего один представитель. Если считать, что буряты имели всего 15 выборщиков из 42, то высока вероятность, что представителем от бурятского народа окажется кто угодно, но только не бурят. Так и получилось – депутатом был избран Николай Волков.

Общее количество депутатов от Сибири по новому закону уменьшилось более, чем вдвое – всего четырнадцать. Тобольская и Енисейская губернии потеряли по одному представителю, Томская - двух, Иркутск лишился отдельного представителя. Иркутская и Енисейская губернии должны были посылать только по одному представителю, как и население Амурской, Приморской и Забайкальской областей (кроме казаков). Между тем, население обеих губерний в несколько раз превышала население Приморской и Амурской областей.

Сокращение числа представителей от Енисейской и Иркутской губерний до одного от каждой губернии вызвала на практике большие неудобства. В частности, из-за того, что представитель был всего один, он должен был решать: оставлять без представительства горожан или крестьян. И то, и другое было в высшей степени неудобно. Оставить без представительства крестьян было несправедливо, да они не допустили бы этого и сами, пользуясь большей численностью своих выборщиков. С другой стороны, как говорил автор статьи, депутат-крестьянин, представляющий всю губернию - величина бесполезная в общей парламентской работе, бесполезная и для выяснения местных нужд и для защиты местных интересов именно из-за недостатка своего образования.

«Если обе губернии будут иметь представителями крестьян, то на самом деле, фактически, обе они останутся без представительства. Однобоким представительство от этих губерний выйдет и в том случае, если оба представителя окажутся горожанами. Хотя по прежнему избирательному закону и не полагалось в этих губерниях отдельных представителей от городского и сельского населения, но фактически, путем соглашения, оставалась возможность ввести в Думу и горожанина, и крестьянина. Теперь этой возможности уже нет»

Таковы, в общих чертах, были очевидные пробелы и недостатки избирательного закона 1907 года в тех его частях, которые непосредственно касались Сибири. Для Казахстана избирательный закон явился гораздо более стеснительным и неудовлетворительным, чем действовавший раньше, и поэтому интересы Сибири в III Государственной Думе были представлены гораздо хуже.