Орынбек Беков родился в 1898 году родился в Восточно-Казахстанской области. В 1912 году окончил двухклассное училище в Спасске. В 1914 году он начал трудиться на общественно-политических работах. В 1917-1922 годах, во время установления советской власти, О. Беков был председателем Спасского революционного комитета и совета депутатов Спасска, а также секретарем уездного парткома. В 1923-1928 годах он возглавлял уездную милицию Каркаралы, заведовал отделом исполкома Семипалатинской губернии, а также трудился на ответственных должностях в наркомате труда.

Современники помнят Орынбека статным и храбрым человеком, который чуть ли не в одиночку покончил с разбойными бандами под предводительством неких Дорошенко и Зайцева, терроризировавших Каркаралинский уезд.

Бандит Дорошенко прибыл в Казахстан еще до революции, поселился в местечке под названием Бурма, находившемся неподалеку от станции Жарык Шетского района. По рассказам современников, он был довольно состоятельным человеком. Что касается другого бандита Зайцева, то исследователи рассказывают, что он при царском режиме занимал должность начальника Спасского гарнизона. Как только на территории бывшей Российской Империи установилась власть пролетариата, эти двое устроились на работу в милицию Каркаралинского округа.

Писатель и один из деятелей партии Алаш Мыржакып Дулатов в своем письме «Ограбленные» (1922 г.) писал о событиях тех лет, имевших место быть в Каркаралинском уезде.

«В прошлом году пограничные волости Каркаралинского уезда несколько раз столкнулись с отрядами, пришедшими из Акмолинской области. В результате этих столкновений жители волости стали жертвами разбойного нападения.

Эти события хорошо известны жителям города Акмола, Акмолинской области и города Каркаралы Семипалатинской области.

Так, недавно имело место быть еще одно бесчинство.

25 июня из Акмолы в волость Сарыбулак Каркаралинского уезда прибыло 25 человек. Отряд называл себя коммунистическим отрядом. Главами отрядами были всем известные Дорошенко, Зайцев и некие Колесниковы. У местного населения они требовали сдать оружие. Этот отряд в волости Сарыбулак творил бесчинства, а тех, кто сопротивлялся жестоко избивали.

Так, в ауле №5 Дуйсена Бектемирова они стреляли из ружей, угрожали расстрелами, избивали встречавшихся им казахов и полуживых сбрасывали в стога сена. До полуживого состояния они избили Дуйсена Бектемирова, Еркебая Дуйсенова, Саттимбета Бектемирова, Кулжана Аманова, Сакатбека Дуйсенова, Ахмета Бектемирова, Казакбая Алькиева, Жусупбека Аманбаева, Жумахана Сопина, Мауке Сопина, Мустафу Сопина (сына Сопы, внука Агыбай батыра), Алимкула Сейткамалова, Искандера Белгибаева, Жакыпбека Тугельбаева, Айнабая Баймараева, Абильду Баймараева, Жаксыбая Биганбаева, Усена Мурзанбетова, Тулькибая Култанова. Они не брезговали и избиением женщин.

Чтобы еще больше напугать народ они стреляли из пулемета. После этого отряд приступил к грабежу. Из порядка 50 конфискованных лошадей и жеребцов, они вернули лишь 20, остальные же 30 присвоили себе. Также они забрали 181 пару сайгачьих рогов, 17 подушек, 5 платьев, 7 чекменей, 15 браслетов, 5 колец, 5 седел, отесанных серебром, 2 мешка муки, 20 сомов серебром, 15 золотников (каждый из которых весит 4,25 г), 4 ковра, 2 шубы и т.д.

От Агыбай батыра оставался меч Наркескен. Бандиты нашли его в доме супруги Сопы, невестки Агыбай батыра. Женщина просила забирать все, что им понравится лишь бы не трогали меч, оставшийся от свекра, но ее избили до полусмерти, а меч отобрали.

После разгрома аула отряд отправился в волостной исполком и взяли несколько дробовых ружей. Вскоре этот небольшой отряд взял все награбленные трофеи и уехал. Однако уже 12 июля они приехали в Кызылтанскую волость Каркаралинского уезда.

Они пришли в аул Асанбека Карабекова, потребовали поставить две юрты и заготовить двух баранов. Там они и провели ночь. Они собрали порядка ста казахов и избили их. Они, угрожая расстрелами, заставили их искать ружья в домах своих односельчан. Выступившие против Ахмет Абдирахматов и Искандер Толкынбеков потребовали у отряда показать мандат, но были избиты и арестованы. На этом отряд не успокоился. Вскоре они изнасиловали всех женщин аула, забрали порядка 20 лошадей, 5 лисьих шуб, отесанное серебром седло, 5 чапанов, войлочный текемет, 20 колец, 353 серебряных денег, 3 пододеяльника и одну арбу.

Вышеуказанные волости не выдержали произвол и перекочевали из Акмолинской области в Туркестанскую область. Оттуда они совсем недавно вернулись в родные земли. По этому поводу Каркаралинский уездком отправил в Семей и Акмолу телеграмму. Однако это не принесло никакого результата»

Орынбек Беков на тот момент занимал должность председателя Спасской революционной комиссии, что, впрочем, не помешало ему выступить против грабителей. Он пообещал ограбленным и обездоленным аулам усмирить «коммунистический отряд».

Если для скромного народа отряд Дорошенко и Зайцева выглядел ужасающим, то для О. Бекова они были лишь «бездарными потомками вчерашних мужиков, смердящих самогоном». Поэтому О. Беков, с детства имевший дела с такими бандитами, был в состоянии принимать безжалостные меры против деятелей банды.

Исследователи его жизни вспоминают, что он взял с собой лишь небольшую группу людей и отправился в аул Айгыржыл неподалеку от станции Жарык, где остановилась банда Дорошенко и Зайцева. Здесь же произошло столкновение. В разгар битвы отважный О. Беков заметил неподалеку Дорошенко и, не дав последнему воспользоваться ружьем, ударом кулака свалил его на землю. Как только Дорошенко упал его схватил борец Солтан Турабай, который связал грабителя. Последнее, что Дорошенко успел сказать О. Бекову было: «Я все равно тебя уничтожу».

Совсем скоро командиров «коммунистического отряда» Дорошенко и Зайцева отправили в Каркаралинскую тюрьму. Их долго пытали и допрашивали. В конце концов, оба они умерли в Акмолинской тюрьме.

Для любителей отечественной литературы Орынбек Беков известен как редактор газеты «Тілші», в которой он работал в период с 1928 по 1930 годы. К слову, уже в 1930 году он был избран первым директором Казахского драматического театра.

Эти годы в жизни Бекова нашли отражение в воспоминаниях одного из основателей Казахского театра, режиссера и актера Канабека Байсеитова. В этих воспоминаниях довольно ярко описывает события их жизни.

«В 1930 году в драмтеатр в качестве директора пришел Орынбек Беков. Жумат стал главным режиссером. О. Беков пришел к нам из редакторского кресла областной газеты «Тілші». Он многое видел во время первых лет установления советской власти, был и военным человеком, и оратором. Хорошо образованный человек был большим любителем шуток, остряком. В 1919-1922 годах он председательствовал в Спасском ревкоме и в Совдепе. В его характере иногда проскальзывают нотки принципиальности и решительности, неотъемлемые черты сильного характера того времени. Сразу же после прихода он попытался наладить строгую дисциплину в театре, ему не нравилось фривольное поведение некоторых артистов, он уделял особое внимание вопросам политической грамоты.

Его отношения с Жуматом и Курманбеком не заладились с самого начала, время от времени они пререкались и спорили. В гневе Орынбек однажды даже выхватил свой револьвер и направил на Курманбека.

Летом 1932 года Орынбек Беков поручил написание трех спектаклей трем разным людям. Одну пьесу должен был написать Мухтар Ауэзов. Ему поручили подготовить пьесу по произведению Дмитрия Фурманова «Мятеж». Вторая пьеса о строительстве железной дороги «Турксиб» была отдана на откуп Ильясу Жансугурову, а третья пьеса о колхозной жизни – мне. На написание пьесы нам дали порядка двух месяцев. Нам поставили три юрты в санатории неподалеку от Медеу. Писали мы днями напролет, работали ночами, читали их друг другу, советовались. За два месяца, июнь-июль, закончили пьесы. Худсовет театра принял наши работы с небольшими примечаниями»

Жумат Шанин хотел начать именно с пьесы Мухтара Ауэзова «Октябрь». Он резво приступил к делу. К лету 1933 года театр окончил подготовку к пьесе. На премьеру пришли вся политическая элита страны: Мирзоян, Исаев, Кабылов. По воспоминаниям К. Байсеитова, игра актеров им не понравилась. Тому было много причин: уровень актеров, недочеты в игре артистов и в подготовке сцены, большое количество персонажей и т.д. Начальники ушли, так и не дождавшись окончания пьесы.

Провал спектакля был сильным ударом по репутации театра. Позже, в 1974 году, Канабек Байсеитов писал писателю Бексултану Нуржекееву:

«Отношения О. Бекова с Ж. Шаниным и К. Жандарбековым после этого случая только ухудшались. Теперь стало понятно, что в театре начались вражда и групповщина. Таких группировок в период, когда Жумат был и директором, и главным режиссером, не было. Считавший себя сильным политиком, пролетариатом, но не показавший себя таковым, Орынбек сильно сомневался в некоторых артистах и хотел очистить от них театр. В театре и вправду были буржуазные взгляды, существовало мнение, что театр часто показывал волостных и биев, поэтому О. Беков изо всех сил пытался что-либо предпринять. Он мог крепким словцом пройтись не только по Жумату и Курманбеку, но и по Елубаю: «Безграмотные, невежды! Не понимаете политического значения ни спектакля, ни жизни. Просто развлекаетесь, не занимаетесь самообразованием!»

В его словах и вправду была правда. Но отсутствие выдержки и нетерпение вкупе со взрывным нравом в методах руководства настроило против него все руководство театра. Вскоре всех участников конфликта вызвали в Краевой комитет для разрешения конфликта. Вступительное слово было дано самому Орынбеку Бекову. По рассказам самого К. Байсеитова, О. Беков начал речь непосредственно с обвинений в адрес Ж. Шанина и К. Жандарбекова, а закончил обвинениями в адрес большинства артистов театра.

«Жумат не режиссер. Совсем недавно провалил пьесу «Октябрь». Все испортил. Мы все еще далеки от уровня профессионального театра, а до него это не доходит. Он все еще наслаждается званием основателя первого театра. У самих артистов нет никакой дисциплины. У них нет ни желания, ни стремления. Артистов без дела очень много. Им Жумат ничего не запрещает, говорит, что они его земляки, что вышли из одной области…

…Сам Курманбек сын волостного, жена (Сара Жиенкулова) – вообще дочь знаменитого торговца. Он не знает, что происходит в политической жизни страны, даже не пытается понять…»

Свое выступление О. Беков окончил словами: «Как вообще работать в таком коллективе?!», чем вызвал гнев неконфликтного, ни разу не замеченного в грубости Жумата Шанина. Он в ярости накинулся на О. Бекова со словами:

«Беков – склонный к групповщине человек. Мы были организованы, в дружеских отношениях, а он всех настроил друг против друга. Он всех нас называет батраками и баями. Он посеял раздор между нами. О. Беков не знает, как управлять людьми искусства, «выкошу, уничтожу» - так он выказывает свое чиновничество. Угрожает жалобами в ЦК. Еще раз: он всех настроил друг против друга, из-за чего театр вместо того, чтобы расти потухает. Наговаривает на артистов. То, что он говорит, что мы делимся на земли, области – вранье»

Третьим высказался Курманбек Жандарбеков:

«Главная задача Бекова – выгнать меня с театра. С тех пор как он стал директором, я лишился всех ролей, которых играл до него. Причина его злости – безответная любовь к Шаре. Другой причины у него нет. Если он всерьез думает о театре, то почему бы ему не подумать о сохранении дружеских отношений между артистами. Это не мы, он сам – сторонник группировщины»

Среди высказавшихся также был Елюбай Умурзаков, который так и не принял ни одну из сторон конфликта. В ходе своего выступления Канабек Байсеитов принял сторону артистов. Впоследствии, в письме Бексултану Нуржекееву он писал:

«Я знал, что Орынбек считал меня своим сторонником. Да, он помогал мне. Он умный, с широким кругозором, литуратурно одарен, знаком с политическими вопросами – все это правда. Но то, что и у него были ошибки – тоже не выдумка. Что нужно было сказать? Если не сказать правду тут, то где? Как мне сказать так, чтобы это принесло пользу театру? Я рискнул и сказал о недостатках Орынбека. […] Группировки в театре начались с приходом Орынбека. Общественные дела он связывает с личными. Я сказал, что он виноват в том, что репутация театра понизилась, а об артистах начали распространяться слухи. Но и Жумата я не оправдывал – у него тоже были ошибки»

Последним выступавшим был секретарь Краевого комитета Ильяс Кабылов. Он рассказывал, что давно знает Бекова, говорил, что они работали вместе. Его выступление закончилось тем, что он поручил подвергнуть вопрос вторичному исследованию и анализу.

Однако Орынбек продолжил работать на своем месте. Причиной такого решения, как считал К. Байсеитов, могло быть то, что основой для конфликта между руководством театра и актерами был провал пьесы «Октябрь», режиссурой которой занимался Жумат Шанин. Это означало, что ответственность возлагалась на Ж. Шанина, а не на директора театра. Как бы то ни было, после очной ставки в Краевом комитете Орынбек Беков уже не позволял себе вести себя как раньше. Жумат тоже вроде не верил в свою победу, впал в состояние апатии, а среди артистов появилась некая расслабленность.

Руководство края, которые своими глазами видели провал пьесы, уровень режиссуры и игры артистов, в спешном порядке обратили внимание на деятельность театра. Это усилило покровительство театра руководством ЦК, а уже 8 сентября 1933 года вышло Постановление «О мероприятиях по развитию национального искусства». Совсем скоро, в рамках этой программы, в Алма-Ату из Москвы прибыл приглашен режиссер Я. П. Танеев. В это же время он поставил пьесу М. Тригера «Подводная лодка».

Несмотря на все распри, описанные выше, Орынбек Беков сохранил свой пост и работал в театре вплоть до 1937 года. Тогда же он был схвачен и расстрелян как «враг народа». Что же касается его литературных трудов, то они были опубликованы на страницах периодических изданий, в журнале «Новая литература». В его сочинениях большевистской направленности «Ұлы жолға бір қасық қант» (1926 г.), «Азамат соғысында біз қалай жаңіп шықтық?», «Ауылды кеңестендіру деген не?» (1928 г.), а также в повести «Советбике» указывается как он искренне придерживался идеалам социализма. Также он приложил немало усилий по переводу казахского алфавита на латинскую графику. Посвятивший последние семь лет жизни развитию казахского театра, О. Беков на первом съезде Союза писателей Казахстана выступал с докладом о казахской драматургии, подготовленной вместе с Мухтаром Ауэзовым. Так, сумевший за такой небольшой срок сделать множество действительно важных дел, Орынбек Беков был расстрелян 20 мая 1937 года.