Алихан Букейхан строил современную казахскую армию исходя из принципа, что «армия должна быть организована наподобие казачьих войск с самостоятельным войсковым управлением».

На переговорах с так называемым «Омским правительством» во главе с адмиралом Александром Колчаком, состоявшимся в феврале 1919 года в Омске по вопросу о признании автономии 6-миллионного казахского народа, лидер Алаш Орды Алихан Букейхан продолжил твердо и последовательно отстаивать право казахов на национальное самоуправление, поставив очередное самопровозглашенное «всероссийское правительство» перед фактом существования уже и казахской национальной армии: «В вопросе о милиции вы меня не поняли. Милиция наша – это войско. Оно уже фактически существует».

Это был уже 1919 год, то есть накануне взаимного признания Автономией Алаш-Орда и Советской властью друг друга и присоединения казахской автономии к советам. Но исторические факты свидетельствуют, что национальную армию, причем абсолютно легальную, лидер казахов пытался сформировать еще в период первой русской революции 1905-1906 годов, то есть в период самодержавного правления колониальной империей, и на пути к этой цели стоял, казалось бы, ряд непреодолимых преград. Первой из них оказался закон от 1834 года, освободивший казахов от воинской повинности. «Почему раньше казахи не призывались в солдаты? – задавался вопросом Қыр баласы (или Сын степей – самый популярный из псевдонимов А.Н. Букейхана) в 1913 году в статье под заголовком «Призовут ли казахов в солдаты?», опубликованной в одном из первых номеров газеты «Қазақ», и сам же на него ответил, - Есть закон, освободивший казахов от повинности: 42-я статья Устава о воинской повинности гласит: «Население Туркестана, а также казахи Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской и Тургайской областей освобождены от воинской повинности» (Сводъ законовъ Россійской Имперіи, томъ ІҮ, изд. 1897 года.). 

По сведениям А.Н. Букейхана, в 1834 году старший султан Акмолинского округа султан Коныр Кулжа, сын Худайменде, совершил поездку в Петербург, где заявил русскому царю: казахи озабочены тем, что царь может обязать их нести воинскую повинность и в этой связи необходимо успокоить казахов от безосновательных волнений. В ответ правительство выдало Коныр Кулже грамоту, гарантирующую, что «казахский народ отныне и в будущем освобождается от воинской повинности – ведя и нынешнее кочевое хозяйство или перейдя к оседлому земледельческому хозяйству, создав свои поселки».

Как отмечал Қыр баласы в этой же статье, «с октября 1905 года Россия встала на путь Европы: в своем манифесте от 17 октября 1905 года русский царь обязался, что впредь без обсуждения Государственной думы и одобрения Государственного совета, ни один закон не вступит в силу». Следовательно, отмена закона от 1834 года и введение воинской повинности для казахов теперь зависит не от воли или прихоти самодержца-царя, а от деятельности только что учрежденной Государственной думы - первого российского парламента. Это была сложная задача, стоящая перед А.Н. Букейханом. Все же главной преградой являлся собственно панический страх казахов перед рекрутской службой в чуждой русской армии. К примеру, в ходе первой всеобщей переписи в Российской империи 1897 года, казахи скрывали или уменьшали количество своих детей допризывного и призывного возраста от страха, что «перепись производится с целью выявления численности казахских детей для призыва их на службу в русскую армию» [4]. Страх был столь велик, что многие казахские семьи просто откочевало в глубь степи, чтобы избежать переписи.

Здесь возникает важный вопрос: с какой целью лидер казахов стремился обязать свой многомиллионный полукочевой народ, доведенный хищническо-колонизаторской политикой до крайней нищеты и оказавшийся на грани исчезновения, нести еще и воинскую службу в регулярной армии колониальной империи наравне с русскими мужиками, казаками и другими подневольными народами? Ответ на него следует поискать в трудах самого А.Н. Букейхана.

Подробно исследовав архивные документы, касающиеся процесса принятия Казахскими Малым и Средним жузами русского подданства в 1731, 1781 годах и ближе к середине ХІХ века присоединения Старшего жуза, а также изучив все исторические события, последовавшие за этим присоединением, А.Н. Букейхан приходит к однозначному выводу, что Российская империя, пользуясь лишь правом сильного, односторонне и грубо нарушила условия принятия Казахскими ханствами ее подданства и превратила их в свою колонию. Уставами о сибирских и оренбургских киргиз-кайсаках 1822-1824 годов был ликвидирован ханский институт правления в Малом и Среднем жузах и внедрен институт «старшего султана», что, по убеждению А.Н. Букейхана, являлось грубым вмешательством России во внутренние политические дела подданных, вассальных казахских ханств и фактической ликвидацией казахской государственности. Объявление всех казахских территорий собственностью русской казны и внедрение института «волостных управителей» вместо «старших султанов» по «Степному положению от 21 октября 1868 года», на взгляд лидера казахов, было ничем иным, как аннексией и окончательным уничтожением казахской национальной государственности.

Убедившись в нарушении Россией условий принятия казахами русского подданства, А.Н. Букейхан решает посвятить себя целиком борьбе за возврат казахам их исконных территорий и восстановление их национальной государственности в прежних пределах и границах, сперва хотя бы в составе русской империи. Но, изучив печальный опыт самой масштабной вооруженной борьбы казахов во главе с последним казахским ханом всех жузов Кенесары Касымулы в 1837-1847 годах, А.Н. Букейхан выбирает для своего народа мирный, абсолютно легальный путь борьбы за освобождение. Учреждение и созыв в 1905 году Первой Государственной думы лишь подтвердили его правоту и дальновидность.

Не менее важной целью для Сына степей являлась отмена закона 1834 года, освободившего казахов от военной службы, который изначально был воспринят как благо, особенно после кровопролитной вековой войны с джунгарами, поставившей весь казахский народ на грань исчезновения. Однако более полвека спустя, особенно вследствие осуществления Россией реформ 1867-1868, 1886 и 1891 годов, целью которых была поэтапная колонизация Казахского края (позже Степного и Туркестанского краев), это благо обернулось для казахов сущим злом.

Упорно добиваясь воинской повинности для своего народа, А.Н. Букейхан преследовал две цели. Одна из них явная, остро необходимая для текущего момента, как равноправие с другими народами, прежде всего с русскими и особенно казаками, которые собственно и служили главным орудием колониальной политики в казахских степях, вторая – скрытая, но с дальней перспективой.

Причем очень важно подчеркнуть, что он предпочел для своего народа не рекрутскую службу, какую, например, несли финны, рекруты которых могли быть отправлены в любой край Российской империи. Лидер казахов добивался формирования из своих джигитов добровольных кавалерийских полков, причем с самостоятельным войсковым управлением, в чем как раз заключался скрытый смысл его цели. Он предвидел, что в недалеком будущем казахам понадобятся отстаивать право собственности на свои исконные территории и священное право на национальное самоуправление с оружием в руках. Забегая вперед, замечу, что пока же, в ряде своих статей в газете "Қазақ" за 1913 и 1916 годы, А.Н. Букейхан причину необходимости добровольной службы в кавалерийских полках объяснял текущими интересами народа на примере казачьих войск. Добровольная казачья служба, по его мнению, имела ряд приемуществ и удобств для кочевых казахов по сравнению с обычной войнской повинностью или рекрутчиной. Во-первых, верховая езда для казаха национальная традиция и образ повседневной жизни. Во-вторых, достигнув 18 лет, казак лишь после прохождения 3-летней военной подготовки становится казаком и с 21 года несет действительную войнскую службу в течение 12 лет. В мирное время казак все эти 12 лет проводит в своей станице, проводя каждое лето всего 3-4 месяца на военно-учебных сборах в родных краях. Таким образом, объясняет А.Н. Букейхан, из 12 лет действительной воинской повинности казак на этих сборах проводит всего 3-4 года. После 12 лет выслуги казак в 38-летнем возрасте выходит в запас.

В-третьих, и самое главное, по утверждению А.Н. Букейхана, заключалось в следующем: «Казак по закону имеет больше прав нежели мужик [русский крестьянин] и причиной этому была сама история: мужик был рабом [крепостным], казак – вольным, свободным и благодаря своей добровольной 12-летней воинской службе имеет перед мужиком значительное преимущество и льготное право на землепользование». Нам такое право не предоставят, если предоставят – не проиграем», - убеждал своих соплеменников лидер казахов.

И в июле 1906 году А.Н. Букейхан, единогласно избранный в депутаты Государственной думы І-созыва от Семипалатинской области, отправился в С.-Петербург с уверенностью принять ряд законопроектов, среди которых был и проект закона о введении воинской повинности для казахов, предварительно обсудив их со своими избирателями, о чем свидетельствует небольшая заметка, опубликованная в июньском номере газеты «Семипалатинскій листок»: «10 іюня въ Семипалатинске въ помещеніи Народнаго Дома въ 12 часовъ дня состоялось первое собраніе казаховъ-выборщиковъ. Присутствовало свыше 150 человекъ… Начало разсужденіямъ положилъ А.Н. Букейхановъ, ознакомившій собраніе съ программой партіи «Народной свободы», къ которой присутствующіе и постановили присоединиться. Затемъ говорили: казахъ Чингизской волости Шакарим Худайбердинъ… Ахметъ Тышканбаевъ (Дегеленской волости Каркаралинскаго уезда) о поземельномъ вопросе, Ильясъ Джанкаринъ (изъ Павлодарскаго уезда) о томъ же вопросе въ связи съ переселенческимъ деломъ, а также о воинской повинности».

А.Н. Букейхан не без основания полагал, что Первая Дума одобрит те законопроекты, которые он намеревался внести на рассмотрение высшего законодательного собрания. Ему без особого труда удалось бы собрать подписи нескольких десятков коллег-депутатов, необходимых для внесения законопроектов в регламент законотворческой работы Думы. Поскольку из 448 депутатов Думы I созыва кадетов было 153, из которых 4 казаха, а также 1 беспартийный депутат в лице Шаймердена Косшыгулулы, избранный от казахов Акмолинской области. Мало того все руководство Первой Госдумы было избрано сплошь из кадетов: спикером Сергей Муромцев, вице-спикерами - князь Петр Долгоруков и Николай Гредескул и, наконец, секретарем — князь Дмитрий Шаховской, близкий друг Алихана Букейхана.

Замечу, что мусульманская фракция Госдумы І-созыва, как, впрочем, во всех последующих, примкнула к фракции кадетов. При голосовании за свои законопроекты, А.Н. Букейхан мог смело рассчитывать на полную поддержку также фракции автономистов, состоявших из членов Польского коло, украинских, финнских, прибалтийских, татарских и других этнических групп, численность которых в І-созыве составляла 63 человека. Не остались бы в стороне 97 депутатов от Трудовой партии и 105 беспартийных. Одним словом, в начале июля 1906 года казахский лидер, казалось бы, стоял перед реальной возможностью осуществить свои стратегические цели.

Однако эта реальность в один миг превратилась в мираж. А.Н. Букейхан прибыл в С.-Петербург лишь 8 июля 1906 года утром - буквально накануне насильственного роспуска Государственной думы І-созыва.

Все же Сын степей не терял надежду, поскольку впереди ожидал второй созыв Думы. Он отправил во ІІ-созыв с такой же задачей своего надежного соратника Темиргалия Нурекенулы (Темиргалий Тюйтин-Нороконов или Нороконев), одного из пяти намеченных им же кандидатов, среди которых были два племянника великого поэта-мыслителя Абая – Шакарим Худайбердыулы и Какитай Искакулы.

Однако в этот раз А.Н. Букейхана постигло еще большее разочарование. После 102 дней работы с 20 февраля по 2 июня 1907 года, ІІ-созыв также был распущен. Одновременно с указом о роспуске Думы II-созыва 3 июня 1907 года было опубликовано новое Положение о выборах в Думу, по которому 5-миллионный казахский народ был лишен избирательных прав и отстранен от думской трибуны. Более того в декабре того же года Особым присутствием С.-Петербургского окружного суда А.Н. Букейхан был осужден к 3-месячному тюремному сроку за подписание «Выборгского воззвания».

Но даже находясь в ссылке в период с 1908 по март 1917 года, он продолжал яростную борьбу за права и национальные интересы казахов, в том числе за право нести воинскую службу в кавалерийских войсках с самостоятельным войсковым управлением, внеся в Думу ІІІ-созыва через фракцию депутатов-кадетов соответствующий законопроект. Правда, надо заметить, снова без видимых успехов. «Среди множества вопросов, которых коснулась Дума, в качестве «вермишельной» мелочи мелькнул и проект об изменении «Устава о воинской повинности», которому нигде вообще не везет... Так - одни мусульманские народности призваны к отбыванию воинской повинности при самых ненормальных условиях, другие вместо отбывания натурой обязаны известным денежным налогом, третьи (Туркестанский край и мусульмане областей Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской и Закаспийской) вовсе находятся в забытьи (!)».

Лидер движения «Алаш» ясно осознавал, что кочевой казах, некогда могучий воинственный народ, за более чем полувековой период, прошедший с момента освобождения его от воинской службы в 1834 году, лишился былой необычайной подвижности и мобильности. В последний раз казахи проявили свою былую воинственность в первой половине ХІХ века (1837-1847), подняв в самое масштабное вооруженное восстание против колонизаторской политики русской империи под предводительством Кенесары Касымулы (Касымов), последнего хана всех трех жузов.

Тем временем с избранием в 1912 году Думы IV-созыва, появилась новая возможность одобрения законопроекта об изменении «Устава о воинской повинности». Параллельно в 1913-1917 годах А.Н. Букейхан на страницах первой общенациональной газеты «Қазақ» разворачивает открытую и бурную дискуссию о необходимости несения казахами воинской службы, сам по ходу предлагаю и разъясняя удобство службы в конно-кавалерийских войсках.

И о серьезности опасений Российской империи говорит тот факт, что в период І мировой войны, особенно в 1915-1916 годы, неся колоссальные людские и материальные потери, она не решилась обязать казахов нести воинскую повинность, а тем более сформировать из них кавалерийские части с самостоятельным войсковым управлением.

Тем временем в 1914-1916 годах казахская делегация во главе с А.Н. Букейханом в С.-Петербурга, при содействии депутатов Государственной думы различных фракций, неустанно обивала пороги высоких кабинетов, начиная от самого царя, Государственной думы, Государственного совета, правительства и кончая министерствами обороны и внутренних дел в надежде на то, что в час тяжелых испытаний колониальная власть все же пойдет на встречу желанию казахов-«инородцев» «выслужиться» перед русской короной. В переговорах в Петербурге лидер казахов акцентировал внимание своих собеседников на заверении самих колониальных властей, озвученном перед вступлением России в І мировую войну: «Мы воюем не за рынки, не для обогащения капиталистов, а за свободу, за самоопределение всех народов и национальностей». И мы теперь требуем, чтобы намъ дали то, что обещали, - настаивал А.Н. Букейхан. Предлагая добровольную службу в кавалерии с самостоятельным командованием (управлением), А.Н. Букейхан планировал обучить это войско с помощью казачества и нашел среди казачьих депутатов Государственной думы полную поддержку, о чем сообщил в одном из «петроградских писем», опубликованных в 1916 году в газете «Қазақ»: «Здесь [в Государственной думе] казачьи депутаты заявили, что, если казахи желают служить как казаки, мы поможем - казахам удобно быть казаком».

Император России 25 июня 1916 года издал указ о «реквизиции коренных жителей», то есть о мобилизации казахов-«инородцев» Степного и Туркестанского краев, как того меньше всего желал лидер казахов, на… тыловые работы. Еще большей неожиданностью для А.Н. Букейхана стало стихийное восстание казахов, вспыхнувшее вслед за указом. Во-первых, это лишь усилило опасение колониальных властей России предоставить казахам права сформировать свои конные войска. Во-вторых, неподготовленное, стихийное восстание не входило в планы и стратегию лидера движения «Алаш», если быть точнее – прямо противоречило этим целям.

Важно заметить, что основной причиной народных волнений стал не столько сам указ, а сколько его спешное и грубое исполнение наместниками колониальной власти и их приспешниками в лице волостных управителей, аульных старшин и степной знати. Именно такому выводу пришло частное совещание казахов Тургайской, Уральской, Акмолинской, Семипалатинской и Семиреченской областей об ущербе, причиненным сельскому хозяйству мобилизацией мужчин на тыловые работы, состоявшееся 7 августа 1916 года в Оренбурге под председательством А.Н. Букейхана: «Все, что до сих пор произошло, объясняется чрезвычайной спешностью приведения в исполнение высочайшего повеления. Необходимо немедленное принятие мер [по] успокоению населения отозванием из степи казачьих отрядов, созывом на местах съездов уполномоченных от населения. Местные власти, особенно волостные управители, сами создавали своими спешными действиями, грубостью и злоупотреблениями народное волнение, возмутили самый мирный, покорный высочайшему повелению народ, которого объявили непокорным властям и закону. Все это неверно – казахи исполняют повеление».

Обсудив причины и последствия указа 25 июня 1916 года и его практическая реализация, частное совещание казахов приняло постановление, состоявшее из 18 пунктов, в первом из которых говорилось о «необходимости отсрочить призыв рабочих для северных уездов до 1 января 1917 года, а для южных уездов – до 15 марта 1917 года», а в последнем пункте – «об изложенном... ходатайствовать перед правительством».

Как следует из его очередного «петроградского письма» (IV - «Қазақ», № 192, 1916 г.), в начале сентября в Москве А.Н. Букейхан вопрос о призыве казахов на фронт обсуждал с князем Георгием Львовым, Михаилом Родзянко – спикером IV-й Думы, Андреем Шингаревым, Александром Керенским, Иваном Ефремовым и Михалом Карауловым. С ними А.Н. Букейхан, как нетрудно предположить, обсуждал не только возможность отсрочки призыва казахов на тыловые работы до окончания сельскохозяйственных работ, но и продолжал настаивать на предоставлении казахам права сформировать кавалерийские войска с самостоятельным войсковым управлением. И находит полную поддержку и получает обещание в содействии.

Из них князь Львов обязался взять казахов, мобилизованных на тыловые работы, под опеку ЗЕМГОРа, о чем было подробно изложено в № 192 газеты «Қазақ». После ряда встреч с лидером движения Алаш до и в период народных волнений 1916 года, 10 сентября того же года, А. Керенский выступил в Думе с отчетным докладом о своей поездке по Степному краю и Туркестану, в котором возложил вину за кровавое подавление народных волнений на царское правительство, обвинил министра внутренних дел в превышении полномочий.

По настойчивой просьбе лидера Алаш, Андрей Шингарев 8 сентября обратился лично к военному министру Дмитрию Шуваеву с вопросом: когда и в каком порядке казахи будут призваны на военную службу и предоставят ли им те льготы, которые они просили?

Сыну степей удалось найти того, кого искал, доказательством чего является приказ военного министра Дмитрия Шуваева от 14 октября 1916 года.

В приказе предусматривалось (вольный перевод автора):

1/ Полномочия по набору инородцев, добровольно изъявивших служить в казачьих войсках, передаются войсковым наказным атаманам, то есть наказным атаманам казачьих кавалерийских войск;

2/ Добровольные инородцы будут приняты в ряды конно-кавалерийских войск, участвующих в военных действиях, в случае необходимости, они могут быть направлены в распоряжение запасных сотников для прохождения боевой подготовки;

3/ Инородцы, принятые добровольцами в казачьи части, обязаны явиться на службу в своем обмундировании (казачьей форме), со своим оружием и конем;

4/ Добровольные инородцы несут службу рядовым казаком;

5/ Добровольные инородцы после окончания войны немедленно освобождаются от службы и отправляются по домам.

Настоящий указ царя приказываю донести военным ведомствам для неукоснительного исполнения.

Подпись: Военный министр генерал от инфантерии Д.Шуваев.

«Наше военное командование, - писал А.Н. Букейхан чуть позднее, - должно состоять исключительно из собственных кадров. В ином случае чужой офицер, вместо боевой подготовки нашего война, будет гонять его за малейшую провинность, сажать безвинно в каталажку. Если же кадровый офицер из своих казахов, воин пройдет соответствующую боевую подготовку, будет хорошо обучен и политически грамотен».

А.Н. Букейхан вместе с соратниками по движению Алаш немедленно отправился в регионы с целью проведения разъяснительной работы среди простого народа. Алихан потребовал прекратить бунт.

Его аргументы были убедительными. Во-первых, фактически безоружное восстание против современных регулярных войск воюющей империи, да еще несущей тяжелые потери в І мировой войне, не только контрпродуктивно, но и прежде всего губительно для народа. Во-вторых, казахов призывают не на войну, а на тыловые работы. И в-третьих, молодежь увидит совершенно иной мир, другой уровень жизни и хозяйства, современные виды оружия и условия войны. Этот опыт казахам может пригодиться в самом ближайшем будущем, разъяснил своим соплеменникам их лидер. И убедил их подчиниться указу русского царя и отпустить джигитов от 19 до 35 года на фронт, пообещав им быть с ними.

В конце 1916 года А.Н. Букейхан отправился вслед за ними на Западный фронт, где с целью обустройства на службе, обеспечения быта и защиты прав своих молодых соплеменников, возглавил «Инородческий отдел» ЗЕМГОРа, взявшего на себя ответственность за обеспечение тыла.

По следам Февральской революции 1917 года, в середине марта А.Н. Букейхан был назначен комиссаром по Тургайской области.

Наконец-то наступил подходящий момент для организации национальной армии, официально именуя ее «милицией».

В июле 1917 года А.Н. Букейхан приступил к организации первой казахской национальной партии «Алаш».

В VІ-пункте программы, озаглавленном как «Защита отечества», было предусмотрено следующее: «Для защиты отечества армия не останется в нынешнем виде. Молодежь, достигнув призывного возраста, боевую подготовку и воинскую службу несет в родных местах; молодежь вправе служить в родах войск по призванию: воинскую службу казах несет в конной милиции».

Между первым июльским и вторым декабрьским Всеказахскими съездами состоялся еще один, судя по всему, негласный или тайный съезд, где принято постановление об организации казахской национальной милиции-армии.

После прихода к власти большевиков, А.Н. Букейхан ставит перед собой новую задачу: создать современную, образованную и грамотную армию.

Одним из первых законодательных постановлений Народного совета (правительства) Алаш-Орды, принятым 11-24 июня 1918 года за подписью Алихана Букейхана, касалось как раз вопроса о создании армии Алаш: «Образовать при Алаш-Орде военный совет из трех лиц, возложив на него функции военного министерства и предоставив ему [полномочия] открывать областные и уездные военные советы при областных и уездных отделах Алаш-Орды. На военный совет возлагается обязанность призывать джигитов для борьбы с большевиками».

К этому моменту первые казахские кавалерийские отряды были уже сформированы и были готовы к защите отечества, о чем свидетельствует заметка в омской газете «Свободная речь» от 21 июня 1918 года под заголовком «Прибытие казахского отряда»: «18 июня в полдень в Алаш прибыл вновь сформированный в степи отряд киргизской конницы в 500 человек с офицерами-инструкторами. Отряд был встречен всем населением Алаша... Отряд обучен военному искусству и вооружен».

В следующем номере газеты сообщалось о том, как «на площади возле Никольской церкви была устроена им торжественная встреча, куда «прибыл известный национальный деятель Букейханов, в честь которого по предложению подполковника Тохтамышева всадники произнесли: «Алла». «На знаменах белого цвета на казахском языке были начертаны лозунги: «Да здравствуют Всероссийское и Сибирское Учредительное Собрание!», «Да здравствуют верные сыны Родины!».  От речей, сказанных на встрече, веяло патриотизмом».

К середине лета 1918 года Алихану Букейхану удалось создать не только боеспособную дивизию государства Алаш из нескольких кавалерийских полков, но и открыть юнкерскую и офицерскую школы по подготовке национальных кадровых офицеров. По сведениям омской газеты «Свободная речь», некоторые из отрядов Алаш уже принимали активное участие в боевых операциях на Южном фронте в Семиреченской области. «О действиях казахских добровольцев управление Алаш-Орды постоянно извещает находящегося в настоящее время в г. Омске казахского премьер-министра А.Н. Букейханова. Так, им недавно получена из Арката следующая телеграмма: «Муса присутствовал при взятии г. Сергиополя, приехал и лично отрубил головы девяти красным. Большевики убежали в Урджар. За ними послан отряд Габидханова. Управляющий делами С.Акаев».

6 июля А.Н. Букейхан отправил своему союзнику председателю Башкирской автономии З.Валидову следующую телеграмму: «Семиреченская обл. очищена от большевиков. Казахи, казаки и офицеры добивают остатки большевистского войска. В Алтайскую губернию посланы наши (казахские) отряды».

В телеграмме, отправленной 12 сентября 1918 года членам своего правительства в г. Алаш (Заречная Слободка, Семипалатинск) из Уфы, где вел переговоры с Комитетом членов Учредительного собрания (Комуч) по вопросу признания казахской автономии, ее председатель А.Н. Букейхан уже открыто упоминает о национальной армии: «Все силы направить на формирование национальной армии. Россию спасут национальные армии. Алаш – одно из союзных государств России, поэтому одна из опор России – армия Алаш. Алашский полк обеспечить всем необходимым и не распускать. Необходимое снаряжение покупайте даже в долг. Купите достаточное количество оружия. В Уральском, Тургайском отделениях Алаш[-Орды] отряды спешно проходят боевую подготовку. В Уральске будем готовить офицеров».

В феврале 1919 года, в ходе переговоров с Омским правительством адмирала Колчака, премьер-министр Алаш-Орды А.Н. Букейхан заявил об успехах своей армии: «Милиция наша – это войско. Оно уже фактически существует: 700 наших джигитов находятся на фронте в Семиречье, 540 человек у Троицка, 2000 человек в Уральской области. Когда вы читаете сообщения об успехах на семиреченском фронте, то знайте, что эти успехи достигнуты благодаря нашим отрядам».

Необходимо вкратце заметить, что для армии государства Алаш была разработана и сшита военная форма, отдельно для командно-офицерского и рядового составов, написано несколько гимнов (песней-маршев).

Ради одной, священной цели - отстоять право своего народа на самоуправление, добиться признания и политической легализации автономного государства Алаш на территориях 9 областей, Букеевской орды Астраханской губернии и смежных казахских волостей Алтайской губернии, Алихан Букейхан в 1917-1920 годах действовал, руководствуясь извечным принципом «политика есть искусство возможного». Создавая армию Алаш, А.Н. Букейхан готовился не к войне - ни с большевиками, ни с кем другим, а стремился отстоять национальную автономию и сохранить хрупкий мир.

Султан Хан ЖУСИП,

ведущий научный сотрудник Научного центра «Библиотека Отырар»

Евразийского национального университета имени Л.Н.Гумилева, PhD