Украинский историк Владислав Гулевич рассказал порталу NDH о том, с какой целью делегация «Великой Татарии» была приглашена на Собор шестьсот лет назад.

XVI Вселенский церковный собор, заседавший в германском городе Констанц с ноября 1414 г. по апрель 1418 г., неоднократно привлекал внимание исследователей. В основном их интересовали вопросы церковной истории, а темы политического характера преимущественно оставались в стороне. В частности, пребывание на Соборе «татарской делегации» до сих пор не было объектом специального исследования, за исключением небольшой статьи Б. Н. Флори, который в своем труде основное внимание посвятил литовско-ордынским отношениям.

Основным источником о «татарской делегации» является «Хроника Констанцского собора». Ее автором был очевидец событий, секретарь городского совета, епископский нотариус и главный канцелярист Собора Ульрих фон Рихенталь. Хроника была написана на латыни после 1420 г., но до нас она дошла в двух редакциях и девяти списках на средневерхненемецком языке, которые имеют значительные отличия. Принято считать, что наиболее близким к авторскому оригиналу является «Олендорфский кодекс», датируемый 1438-1450 гг. Его критическое издание с разночтением по одному из списков второй редакции принадлежит немецкому исследователю М. Р. Буку; это издание было использовано нами в данном исследовании.

Папа Иоанн XXIII созвал Собор на 1 апреля 1412 г., но вынужден был перенести дату на декабрь 1413 г. Не дожидаясь рассылки папских приглашений, венгерский король и германский император Сигизмунд Люксембургский сам обратился к монархам Европы с предложением прибыть на Собор в Констанц или прислать своих послов. Участники Собора были разделены на четыре нации. Поляки, вместе с русинами, турками (Turggy), венграми, чехами, фламандцами и некоторыми другими были причислены к «германской нации», а представители «Аравии» и «Татарии» упомянуты рядом с англичанами и шотландцами. «Татарию» же Рихенталь понимал в широком смысле, как «Великую Татарию» с семью ее императорами. Интересно, что современник событий немец Иоганн Шильтбергер, долгое время бывший в Орде, понимал «Великую Татарию» (grossen Thartaria) как Восточный Дашт-и Кыпчак.

Татары на Соборе были представлены не в одной, а в двух разных делегациях, цели которых не имели ничего общего между собой. Первые прибыли из Орды, вторые - в составе литовской делегации во главе с киевским митрополитом Григорием Цамблаком. Исходя из этого, возникают следующие вопросы: 1) с какой целью и когда именно ордынцы побывали на Соборе? 2) с какой целью татары были включены в состав делегации митрополита Григория Цамблака?

Ситуация в Орде в период 1414-1418 гг. неоднократно была предметом исследований, поэтому нет необходимости лишний раз пересказывать эти события. Нужно лишь констатировать, что убийство Джелал ад-Дина начало отсчет финальной стадии существования Орды как государственной общности от Аральского моря до Днестра. В отличие от предыдущего периода, когда «плановая» смена ханов эмиром Едигеем почти не приводила к внутренним потрясениям в Орде, второе десятилетие XV века отмечено отчаянной борьбой за власть различных Чингизидов.

Главные цели работы Констанцского собора состояли в преодолении раскола Католической церкви, ее реформировании и очищении от ересей. Вопросы миссионерской деятельности среди татар на Соборе не поднимали. И саму татарскую делегацию в Констанце вряд ли интересовали вопросы католической веры. Косвенно это подтверждает полное молчание источников об участии татар в каких-либо религиозных прениях на Соборе. Кроме того, эмир Едигей проводил в Орде достаточно жесткую политику исламизации. Уже во время кратковременного правления хана Сайид-Ахмета I, которое совпало с проведением Собора в Констанце, она достигла значительного успеха. Таким образом, причину посещения татарами Констанца нужно искать не в религиозных делах.

По мнению российского исследователя Ильи Зайцева, Сигизмунд мог видеть в татарах вероятных союзников в войне против османов. В начале 1412 г. император высылал с таким предложением к Джелал ад-Дину посла Николаса де Геретца (Гереши/Геречи) и якобы даже получил от хана положительный ответ. Целью посольства было изучение возможности восстановления торговли от Китая до дунайской Килии, что соответствует содержанию источника. Пунктом назначения посольства был не Сарай, а генуэзский город Кафа в Крыму. Только после ее посещения, чтобы навредить торговым интересам Венеции, Сигизмунд планировал отправить общее с кафинцами посольство к «принцу Гелебе Динхаим господину Татар» (principi Gelebe Dinhaim domini Thartarorum / Gebeledin Haan, dominum Tartarorum). Об антитурецком венгерско-татарском союзе в источнике ничего не сказано.

Несмотря на то, что интерес Сигизмунда Люксембургского в конечном итоге носил все же антиосманский характер, в данном случае он лежал в совершенно другой плоскости. Констатируя невозможность ответить хотя бы приблизительно о цели приезда татарской делегации на Собор, можно с некоторой долей вероятности предположить, с чем она уехала из Констанца - Сигизмунд искал возможность использовать татар против своих европейских врагов, в частности, против Венеции либо же Польского королевства и Великого княжества Литовского.

Трения между Венецией и Венгрией из-за Далмации были еще в XIV веке, но конфликт вспыхнул после того, как в 1407 и 1408 гг. Республика Св. Марка отказалась стать союзником венгерского короля в войне с турками и предоставить ему свой флот. После того, как в 1410 г. Сигизмунд стал еще и германским императором, он попытался организовать блокаду Венеции, стараясь втянуть в конфликт не только европейские, но и азиатские государства. Война между ними с перерывами длилась с 1412 по 1433 год.

В 1412 г. по просьбе польского короля Ягайла во время съезда монархов в Буде татарские послы от имени Джелал ад-Дина обещали Сигизмунду помощь в борьбе против всех его врагов. Это обрадовало императора и обеспокоило Венецию. Но вряд ли татарское посольство в Венгрии было ответом на посольство Сигизмунда в Кафу. Если Н. Гереши, а с ним и Ласло из Салмавай и Якоб из Хаугара (Nicolaus de Geretz, Ladislaum de Zalmaway et Jacobum de Haugen) отправились в Крым весной 1412 г., то ответное посольство могло просто не успеть прибыть в Буду к маю-июню того же года, когда там пребывали Сигизмунд и Ягайло.

В начале 1414 г. Венеция отклонила предложенное Византией посредничество в урегулировании конфликта с Сигизмундом, передав право решить его папе римскому. Лишь в феврале 1416 г. Республика согласилась с предложением ехавшего в Констанц византийского посла Николая Евдемона примириться на почетных и, главное, выгодных для себя условиях. Но на Соборе византиец не застал Сигизмунда, который к тому времени уже уехал во Францию. Следующая попытка примирения состоялась лишь в начале 1420 г.

Таким образом, во время Собора император был весьма заинтересован в ослаблении Венеции, в чем ему могла помочь, в частности, и Орда.

18 мая 1418 г. «сто тысяч татар» во главе с «императором Ликебардо» (Lichebardo Imperadore de’Tartaro) напали на Тану, захватили город и нанесли убыток более чем на 200 тыс. дукатов. По мнению В. Гейда и С. П. Карпова, Lichebardo - это хан Керим-Берди, но на самом деле он к тому времени уже был мертв. На восстановление и строительство каменных укреплений Таны в 1420-1432 гг. Сенат вынужден был выделять значительные суммы. Это был чувствительный удар по финансам Республики.

Татарин. Рисунок итальянского художника Антонио Пизанелло, 1435 г.

Второй возможной, но, на наш взгляд, менее вероятной причиной могло быть желание Сигизмунда нападением татар на польско-литовские владения ослабить позиции Ягайла и Витовта в споре с Орденом. На Соборе польский и литовский правители пытались решить и исключительно политические проблемы. Такой проблемой была для них незаконченная война с Орденом из-за Жемайтии. В последней войне 1414 г. объединенные польско-литовские силы превышали орденские. Тевтонцы вынуждены были отсиживаться в крепостях и наблюдать, как разоряют их земли. Но 7 октября 1414 г. Ягайло подписал с Орденом перемирие сроком до 8 сентября 1416 г. и согласился на посредничество Констанцкого собора.

На Соборе удачные аргументы поляков привели к тому, что 17 января 1415 г. папа Иоанн XXIII отозвал все папские и императорские привилегии Ордену, которые касались Литвы и Руси. А 15 марта он даже разрешил Ягайле использовать половину польских церковных доходов на борьбу с татарами. Но заинтересованный в продолжении польско-литовско-тевтонского конфликта Сигизмунд 16 июля 1415 г. выдал представителям Ордена тайный документ, в котором обещал решить дело в их пользу.

В 1416 г. Едигей совершил масштабный набег на Великое княжество Литовское. В этот раз татары нанесли удар не с юго-востока, как обычно, а с юга. Они захватили город и замок Swyna horda, под которым, вероятно, следует понимать Звенигород. Сам «великий хан татар [Чокре] отправился [в поход] на князя Витовта с большой силой, и [татары] нанесли большой вред Киеву и его землям вокруг [него] так, что полякам довелось дать помощь литовцам». Киев был захвачен, а его жители уведены в ясырь. Устоял лишь замок с гарнизоном из поляков и русинов.

Об этом событии, которое, по всей видимости, произошло в июне, на Соборе узнали лишь осенью. Орденский прокуратор П. фон Вормдитт 9 октября 1416 г. написал магистру М. Кюхмайстру, что гнезненский архиепископ Николай Тромба сообщил «всем нациям» о татарском нападении на Польшу. И хотя оно было отбито, татары якобы готовятся напасть с еще большими силами. Поэтому Тромба просил «нации» оказать Польше посильную помощь.

В зависимости от того, какая из двух предполагаемых версий ближе к истине, можно судить о времени пребывания татар на Соборе. В источниках даты приезда ордынцев нет, но поездка от Волги до Констанца должна была затянуться приблизительно на три месяца. Известно, что Сигизмунд прибыл на Собор лишь под конец декабря 1414 г. Там он находился с небольшими перерывами до 19 июля 1415 г., когда по церковным делам выехал сперва во Францию, а потом в Англию, и вернулся на Собор лишь 2 февраля 1417 г. Если ордынская делегация действительно прибыла для переговоров с императором, то, скорее всего, это было либо в первой половине 1415 г., либо во второй половине 1417 г. Учитывая время на возвращение из Европы, оба эти хронологических промежутка вполне вписываются как в нападение на Киев летом 1416 г., так и в нападение на Тану в мае 1418 г. Таким образом, присутствие татар в Констанце либо было запланировано изначально, либо потребность в нем возникла накануне или уже в ходе европейского «турне» Сигизмунда.

Перейдем к представителям татарского посольства. Рихенталь записал имена пяти правителей, «посланники» которых представляли их на Соборе, и уточнил, что все они из Орды: «Kayser Schygro, kayser Edigon, kayser Takmatsch, kayser Soldan, kayser Schurla, all von Ordo». Б. Н. Флоря, справедливо заметив, что «установить подлинное звучание приведенных Рихенталем татарских имен и отождествить их с реальными историческими лицами вряд ли возможно», тем не менее связал имя Edigon с эмиром Едигеем. Исследователь высказал предположение, что «послов на собор прислали правители различных улусов Золотой Орды, а “Султан” не титул, а личное имя одного из них», и допустил, что они поддерживали его в междоусобной борьбе за власть в Орде.

По нашему мнению, названые Рихенталем имена все же можно идентифицировать, пусть и с некоторой долей условности. Schygro - это, вероятно, хан Чекре, имя которого И. Шильтбергер передал как Tzeggra, Edigon - эмир Едигей, Takmatsch - хан Токтамыш, а Soldan - его сын Джелал ад-Дин Султан. Таким образом, Рихенталь, видимо не совсем понявший ответ татарских послов либо слова переводчика, записал не имена поддерживающих Едигея правителей различных улусов, а ордынских ханов с нарушенной хронологией правления. Чекре был ставленником Едигея и правил короткое время в 1413-1415 гг. Джелал ад-Дин правил до Чекре и был убит осенью 1412 г. Его отец Токтамыш погиб еще в 1408 г. Наиболее проблематичным является Schurla, которого сложно отождествить с кем-нибудь из ордынских правителей. Но возможно, что это хан Шадибек, взбунтовавшийся против Едигея и бежавший в Ширван в 1407 г., или же Шахрух, сын Тамерлана и правитель Мавераннахра, влияние которого распространялось, в том числе, и на Орду. Сам же Едигей, убитый в 1419 г., во втором десятилетии XV века все еще оставался в Орде весьма влиятельной особой, которую не посвященному в тонкости татарской политики человеку легко было перепутать с самим ханом.

Вторая группа татар появилась на Констанцском соборе лишь на финальном этапе его работы. Важно отметить, что они прибыли не как самостоятельное посольство, а в составе делегации киевского митрополита Григория Цамблака, специально высланной на Собор великим князем литовским Витовтом. Скорее всего, эти татары были из числа подданных литовского и/или польского правителей. По свидетельству участника Собора, представлявшего Парижский университет, «почтенного и осмотрительного человека», магистра теологии Жана из Ашри (Johannes Dacherius) вместе с Цамблаком было «много принцев татар и турок».

Согласно «Олендорфскому кодексу», Цамблак с многочисленным пышным сопровождением прибыл в Констанц 19 февраля 1418 г., а по данным дневника кардинала Гильома Филластра, это произошло днем ранее. Пребывание татар из этой делегации не оставило никаких следов в источниках, кроме самого факта их присутствия. Из Констанца представители «королевства Польши и Литвы» выехали после закрытия Собора 23 апреля 1418 г. Спешно проехав почти тысячу километров менее чем за две недели, уже 5 мая Цамблак был в Кракове. Важно отметить, что если в 1393 г. средствами королевской казны были покрыты затраты на проезд татарского посольства от Луцка до Кракова и содержание его в польской столице, то в 1418 г. никаких упоминаний о расходах казны на татар нет. Из этого можно сделать следующие выводы: 1) ордынцы возвращались иной дорогой (вероятно также через Венгрию, Валахию и Молдавию); 2) татары в составе делегации Цамблака не играли самостоятельной роли.

Зачем же понадобилось включать татар в состав делегации Цамблака? На Соборе основным вопросом для Витовта и Ягайла была все же не проблема унии православных с Римом, а территориальная принадлежность Жемайтии. Христианизация Жемайтии выставлялась польской стороной в качестве аргумента против захватнической политики Ордена с целью переноса его из Прибалтики на татарскую или турецкую границу.

Таким образом, татары в составе делегации Цамблака нужны были, по всей видимости, лишь для антуража, а не для решения реальных проблем их христианизации. Не исключено, что именно для них на средства королевской казны и были изготовлены «татарские шлемы» (schlomy Tartharorum), за которые в мае 1418 г. уплатили довольно круглую сумму денег, и которые, вероятно, предназначались для большей визуализации пышности посольства Цамблака.

Владислав ГУЛЕВИЧ,

магистр истории,

Киев, Украина

На главном фото миниатюра из «Хроники Констанцского собора» Ульриха фон Рихенталя «Император Сигизмунд Люксембургский на Констанцском соборе».