Многие из них, претворяя в жизнь мечты и чаяния народа, встали на пути жестокого и бесчеловечного проявления большевистской власти. Не обошла такая участь и одного из образованнейших сынов казахского народа Райымжана Марсекова, юриста, который с падением царского режима увидел новые горизонты развития отечественной государственности, но не успел воплотить их в жизнь. Портал Qazaqstan Tarihy расскажет о жизненном пути Райымжана Марсекова, который предопределил его судьбу

Долгое время официальной датой рождения Райымжана Марсекова было 7 августа 1879 года. На самом деле он родился ровно на два года раньше обозначенной даты – 7 августа 1877 года. Свидетельство тому было найдено в архивах города Омск, которые были изучены исследователем Маратом Абдешевым. Результаты его исследования вошли в основу его книги «Қазақ портретінің тарихы».

Райымжан Марсеков родился в Айыртауской волости Семипалатинской области в зажиточной семье Марсека Сасыкова и его супруги Данике Улжановой. Райымжан был вторым ребенком в семье. Кроме него, у Марсека и Данике было четверо сыновей (Айып, Босжигит, Галауй и Шерияздан) и трое дочерей (Дляпрос, Сагадатбану и Мафаруза). Марсек пользовался большим уважением в ауле, трудился волостным управителем. Проницательный и сметливый Марсек отдал сыновей в уездную русско-казахскую школу чтобы те могли получить хорошее образование.

Райымжан выучился грамоте, счету, правописанию и отправился получать дальнейшее образование в Омскую классическую гимназию. Стоит отметить, что он с отличием оканчивает гимназию, что позволило ему без особого труда стать студентом юридического факультета Императорского университета Санкт-Петербурга в 1896 году.

Здесь же Райымжан Марсеков впервые стал свидетелем массовых выступлений. 8 февраля 1899 года, в день празднования 80-летия Петербургского вуза, было опубликовано объявление ректора университета об ответственности студентов за нарушение общественного спокойствия. Это оскорбило студентов, и они свистом, хлопками и выкриками сорвали торжественную речь ректора. Начавшаяся после этого первая всероссийская студенческая забастовка была жестко подавлена отрядами конной полиции. Наиболее активные участники протеста, в т.ч. и Райымжан Марсеков, были исключены из вуза. К слову, именно в Императорском университете Санкт-Петербурга началась дружба Райымжана с другими будущими членами партии «Алаш» Жакыпом Акбаевым и Айдарханом Турлыбаевым.

Впоследствии созванная Комиссия по расследованию обстоятельств этого протеста осудила действия царской стражи, а Райымжана в том же 1899 году восстановили в университете. Однако именно с этого периода за ним началось вестись наблюдение.

В 1899 году, находясь в самом эпицентре политической жизни державы, он начинает публиковать статьи в газете «Дала уалаятының газеті», обращая общественное внимание на тему женского равноправия и выборов. В частности, о выборах Райымжан Марсеков писал так:

«На первый взгляд это покажется странным. Неужели то самоуправление, которое должно было послужить на пользу, обратилось им же во вред. Но странность эта кажущаяся, и она исчезнет, если мы обратим внимание на то, чем руководствуются киргизы при избрании своих должностных лиц. К сожалению, мы должны сказать, что личные свои интересы они ставят выше общественной пользы народного блага. Угодить же у нас можно деньгами, отдачей лошадей (для временного пользования), обещанием выбрать на какую-либо общественную должность: старшины или бия. Видя, сколько выгоды представляет это соперничество, киргизы стараются вызвать это последнее»

«Сайлау и его последствия», 28 ноября 1899 года

В 1902 году Р. Марсеков окончил обучение и стал дипломированным юристом. После отъезда из Санкт-Петербурга Р. Марсеков прибыл в Семипалатинск, где был определен на должность помощника присяжного поверенного в местном окружном суде. В том же году он стал членом Семипалатинского филиала Русского Географического общества (РГО) и написал несколько статей, посвященных быту казахов («Киргизский народный суд», «Киргизы и переселенцы», «О выборном начале у киргизов»).

В 1908 году Р. Марсеков отправился в Омск, где трудился адвокатом городской судебной палаты. В 1912 году он покинул адвокатскую контору в Омске и вернулся в Семипалатинск.

Этот период в жизни Райымжана (после возвращения в Семипалатинский окружной суд) известен его публицистическими трудами в ряде отечественных газет. Он не раз выражал свои мысли и суждения (нередко - опасения) со страниц журнала «Айкап» (1911-1913), газет «Казах» (1914-1916), «Сарыарка» (1917-1919) и «Алаш» (1917). В частности, он разоблачал колониальную политику царского правительства, говорил о будущем казахского общества, выражал передовые взгляды представителей казахской интеллигенции ХХ века.

В 1913 году Р. Марсеков с воодушевлением воспринял идею созыва общеказахского съезда. По этому поводу он пишет:

«Законы составляются в Петербурге без учета и знаний особенностей местного населения. Закон только в том случае будет соответствовать интересам народа, если он составлен с учетом их интересов. Главный вопрос, который следует обсудить на съезде, — это вопрос о земле, о религии, кто должен быть избран бием, на каком языке должны быть написаны прошения к биям, к земству, к другим службам»

В 1917 году Райымжана назначили председателем Семипалатинского обкома казахов (киргиз), а также избрали членом облисполкома Временного правительства. В том же году он вступил в партию Алаш и вместе с Магжаном Жумабаевым и Жумагали Тлеулиным стал делегатом Всероссийского учредительного собрания.

В декабре 1917 года Марсекова назначили председателем Первого чрезвычайного съезда Семипалатинского уездного собрания. В ходе собрания Р. Марсеков выступил с докладом, который получил название «Патшалық арасындағы заң». В ней автор рассуждает о внешней и внутренней политике государства, о важности устойчивых двусторонних отношений между государствами, а также о «невыгодных и трудных последствиях сосредоточения власти в одних руках». Считается, что в качестве члена «Алаш» в 1918-1919 гг. Райымжан Марсеков наряду с Ахметом Байтурсыновым, Мыржакыпом Дулатовым и Садыком Аманжоловым был уполномочен вести переговоры с китайским правительством на предмет поставки оружия для борьбы с большевиками во время Гражданской войны.

17 января 1918 года Р. Марсеков был избран Председателем Семипалатинской земской управы. В этой должности он курировал вопросы секретариата, административных и тюремных дел. Однако наряду с общественно-политической работой он не забывал и о духовных проблемах народа. Марсеков нередко делал обзор новинок отечественной эпистолярной литературы, инициировал исследование истории согласно периодам. Согласно его концепции, историю казахской литературы следовало делить на три временных периода: до появления письменности, от появления письменности до времен Абая и современная письменность.

В годы Гражданской войны Р. Марсеков опасался за безопасность поддержавших Алаш соотечественников. Между деятелями партии и большевиками наметились противоречия по целому ряду принципиальных вопросов будущего государственного устройства. Для предотвращения опасности Райымжан инициировал формирование национальных милитаризированных полков «Алаш».

Алашская интеллигенция, Семей, 1918 год.

Исследователи говорят, что в тот момент Алаш-Орда создала минимум две кавалерийские бригады. Белогвардейская пресса не раз восхваляла храбрость войск Алаш, которым руководил Р. Марсеков.

В 1918-1919 гг. вооруженные части Алаш сумели захватить Семипалатинск, Семиреченский регион, а также Акмолинскую и Тургайскую области. Однако уже осенью 1919 года Красная армия предприняла удачную попытку контрнаступления. В начале 1920 года последний оплот алашордынцев город Зайсан, гарнизоном которого управлял Р. Марсеков, пал, а ему самому с тяжелыми потерями удалось прорваться в Китай. Оттуда он отправился в Монголию, где, по некоторым данным, входил в состав органов власти Монгольской Народной Республики.

В 1922 году Райымжану удалось вернуться в родной Семипалатинск. Стоит ли говорить, что он был лишен возможности заниматься общественно-политической работой. С апреля по июнь 1922 года он исполнял обязанности инспектор-ревизора информационно-инструкторского отдела Семипалатинского губернского исполнительного комитета.

Однако вскоре Райымжан Марсеков снова отправился в Китай. Исследователи считают, что виной такому скорому возвращению стало обвинение в национализме.  Тем не менее, опасаясь репрессий, в 1922 году Райымжан и его младший брат Шерияздан приняли решение уйти за границу. Следует сказать, что такое решение принял не один Марсеков: ряд интеллигентов, в т.ч. Мустафа Чокай, тоже иммигрировали за рубеж, потому что они хорошо представляли последствия.

Жена Раимжана Марсекова – Гюльнази-Булбул Бекметева с дочерью Раузой и с детьми Гульсагыл Марсековой – с Софией и Равилем. Семей, 1926 год.

В Китае братьев преследовали местные власти, их обвиняли в участии в национально-освободительном движении казахов. По воспоминаниям супруги Р. Марсекова, китайские власти схватили братьев и бросили в тюрьму. Шерияздан вышел из тюрьмы после шестилетнего заточения, однако следов брата обнаружить ему не удалось. До сих пор неизвестна ни точная дата гибели Райымжана Марсекова, ни место его захоронения.

Таков был конец некогда образованнейшего представителя Казахстана, яркого и безусловно талантливого юриста Райымжана Марсекова, главного идеолога национального самоуправления в Казахстане.