Это справедливый ранжир, ведь каждый из этих людей был уникальным в своей области знаний, и вклад, который они внесли в развитие наших стран, остается с нами навечно.
Чокан Валиханов был сыном, внуком и правнуком казахских ханов. Русское подданство принял еще его дед Вали. После его смерти в знак глубокого уважения император Российской империи Александр I приказал вдове хана выстроить первый в Казахской степи европейский дом. В этом доме в 1835 году на свет и появился мальчик Чокан.
Твердо решив дать сыну хорошее образование, родители определили его в Омский кадетский корпус. Это учебное заведение во второй половине 40-х годов XIX века являлось лучшим в Западной Сибири. Преподавание здесь было проникнуто просветительскими и освободительными идеями.
Особенно выделялся молодой артиллерийский капитан, инспектор классов, руководивший учебным процессом, Иван Викентьевич Ждан-Пушкин, который был тесно связан с рядом семей ссыльных декабристов и с петрашевцами.
«Это был прекрасный, благородный педагог. Ему мы были обязаны своим воспитанием, – писал известный впоследствии ученый и путешественник, друг Чокана Григорий Николаевич Потанин. – Благодаря составу учителей, мы вышли из корпуса с большим интересом к общественным делам. Еще на школьной скамье мы задумывались, как будем служить прогрессу. Любовь к прогрессу у нас включалась в любовь к родине. Ждан-Пушкин хотел, чтобы любовь к родине являлась руководящей идеей в будущей нашей жизни, и любовь к России, действительно, стала религией нашего сердца».
Идейная и культурная обстановка, внимательное отношение педагогов и товарищей способствовали быстрому развитию одаренного чуткого ко всему интересному и прекрасному мальчика. Чокан замечательно рисовал, много и плодотворно читал, часто бывал в домах местной интеллигенции. На воскресенья и праздники, когда кадеты проводили свободное время вне учебных аудиторий, его приглашал к себе кто-либо из преподавателей или местных чиновников. Так, часто бывал он у историка Гонсевского, был постоянным и желанным гостем в доме начальника областного управления Сибирских киргизов Карла Казимировича Гутковского, который и познакомил Чокана с петрашевцем Дуровым.
Политические представления Чокан имел уже тогда, когда для его товарищей, и в том числе для меня, это была замкнутая еще книга. «Он уже был взрослым, тогда как мы, старше его летами, были, сравнительно с ним, еще мальчишками. Беспрестанно обнаруживалось его превосходство в знаниях. Как бы невольно он для своих товарищей, в том числе и для меня, был «окном в Европу», – вспоминал Потанин.
Его рано сложившиеся представления о нравственных принципах и чести создали ему непререкаемый авторитет в Омском кадетском корпусе. То и дело раздавался вопрос: «Чокан, как бы в этом случае следовало поступить благородному человеку?».
В сфере знаний устремления Валиханова также определились рано. Его интересовало исследование неизвестных земель, изучение быта и нравов населявших их народов. Один из товарищей Чокана по кадетскому корпусу вспоминал, как однажды на берегу Иртыша, за которым начинались бескрайние дали, Чокан говорил друзьям о своей мечте стать путешественником, проникнуть в эту степь до ее южных границ, где находится «самый дальний восток, где начинается загадочный Китай», открыть неизвестные земли и рассказать о них миру.
К концу пребывания в корпусе Чокан начал обстоятельно готовиться к своей будущей миссии. Он читал описания путешествий по Киргизской степи и Туркестану, изучал историю Востока. Вместе с Потаниным прочел описание путешествия немецкого учёного-энциклопедиста, естествоиспытателя и путешественника, состоящего на русской службе Палласа, исследовавшего в конце XVIII века юго-восточные окраины России. По словам Потанина, «со страниц этой книги на Чокана пахнуло ароматом полыни и степных цветов уральских степей; ему казалось, что он слышит крики летающих над Уралом чаек, уток, гусей».
Но путь к осуществлению мечты, к реальным путешествиям был не прост. В 1853 году восемнадцатилетний корнет Чокан Валиханов заканчивает Омский кадетский корпус и получает должность адъютанта при генерал-губернаторе Западной Сибири. Карьера чиновника, провинциальное общество были глубоко не симпатичны молодому человеку, стремящемуся к глубинным знаниям и научным путешествиям. У него были планы отправиться в Петербург, где на восточном факультете университета продолжить свое образование, а пока он много и скрупулезно читал, все более углубляясь и влюбляясь в историю Востока. Григорий Николаевич Потанин разделял стремления друга, но не мог приступить к их осуществлению. «Как казак, я должен был тянуть двадцать пять лет лямку казачьего офицера и не смел думать ни об университете, ни о путешествии в Среднюю Азию», – писал он.
Положение Валиханова было лучше, хотя и он, связанный службой и в известной мере семьей, не мог свободно распоряжаться своей судьбой. Юноша обращается за советом к Федору Михайловичу Достоевскому, с которым у него сложились дружеские отношения. Знакомство Чокана с Достоевским произошло в 1854 году, сразу после выхода писателя из Омской каторжной тюрьмы. Федор Михайлович был измучен пятилетней каторгой, болен, за плечами его был путь суровой борьбы за социальную справедливость. Чокан в свои 19 лет лишь собирался вступать в жизнь, с пламенным стремлением к благородным делам и поступкам. Это стремление юноши, его чистота и высокие человеческие идеалы привлекли Достоевского. Их знакомство очень быстро переросло в крепкую дружбу. После Омской тюрьмы Федор Михайлович был направлен рядовым в Сибирский линейный батальон в город Семипалатинск. Именно туда и писал Чокан. Отвечая, Достоевский советовал Валиханову просить у начальства годовой отпуск для поездки домой и добиться у отца разрешения для продолжения образования.
«Не великая ли цель, не святое ли дело быть чуть ли не первым из своего народа, который бы растолковал в России, что такое степь, ее значение и ваш народ относительно России, и в то же время служить своей родине. Судьба вас сделала превосходнейшим человеком, дав вам и душу, и сердце. Я так вас люблю, что мечтал о вас и о судьбе вашей по целым дням. Конечно, в мечтах я устраивал и лелеял судьбу вашу. Но среди мечтаний была одна действительность: это то, что вы первым из вашего племени, достигший образования европейского. Уж один этот случай поразителен, и сознание о нем невольно налагает на вас и обязанности. Вот еще один совет: менее загадывайте и мечтайте и больше делайте: хоть с чего-нибудь да начните, хоть что-нибудь да сделайте».
Возможность «с чего-нибудь начать» вскоре Валиханову представилась. С середины 50-х XIX века семиреченские казаки и тянь-шанские киргизы стали частью Российской империи. В район Семиречья и Иссык-Куля направились первые военно-научные экспедиции. Валиханов был принят в их состав. Перед ним было поручено содействовать установлению торговых отношений, сбору топографических сведений, но личная задача его состояла в изучении жизни и быта народов Средней Азии и Казахстана. Итогом этих поездок стали первые серьезные исследования молодого ученого «Предания и легенды Большой киргиз-кайсацкой орды», «Киргизское родословие», «Исторические предания о батырах XVIII века и другие. Особенно же ценными оказались его путевые дневники, фиксирующие все детали путешествия по Семиречью и берегам Иссык-Куля.
Осенью 1857 года в Омск из очередной и важной экспедиции вернулся Петр Петрович Семенов. Это был тридцатилетний, но уже хорошо известный ученый-географ и путешественник, обследовавший Тянь-Шань. За горами Тянь-Шаня была расположена весьма малоизвестная в то время страна – Кашгария. Из европейцев в этом глухом районе земли побывали лишь двое: в XIII веке – Марко Поло и в начале XVIII – монах-изуит Гаес. В 1857 году туда направился немецкий путешественник и исследователь Центральной Азии Адольф Шлагинтвейт, однако судьба его в то время была неизвестна.
Не имея возможности проникнуть в эту таинственную страну, охваченную в то время междоусобной войной, П.П. Семенов решил предложить осуществить данную экспедицию Чокану Валиханову, которого он знал с первого своего посещения Омска в 1856 году. Он подал мысль о командировке Валиханова в киргизской одежде с торговым караваном в Кашгар. Исследование Кашгарии интересовало не только ученые круги, но и российское царское правительство. Предложение Петра Петровича Семенова было принято. Ввиду сложности предстоящей экспедиции ей решено было придать вид торгового каравана. Предводителем каравана стал смелый и предприимчивый купец Мусабай. В Кашгарии он имел славу честного торговца. Валиханов под именем Алимбая родственника Мусабая стал помощником караван-баши. Чокану пришлось снять офицерский мундир, побрить голову и облачиться в халат и чалму. Тайну Алимбая знали немногие, но и это было достаточно опасно: обнаружение российского офицера грозило ему неминуемой гибелью. Всего же в караване было около пятидесяти приказчиков и слуг.
В июне 1858 года торговый караван отправился в путь. В одном из селений, где купцы развернули меновую торговлю, оказался ранее знакомый Чокану киргиз. Опасаясь разоблачения, Валиханов должен был, прикинувшись больным, двадцать дней не выходить из юрты. Но главные опасности ждали путников в кашгарских землях, где шла постоянная борьба за властные привилегии, а на дорогах разбойничали шайки грабителей. Не одну вооруженную схватку перенес караван, пока добрался до Кашгарии.
Прибыв в Кашгарию, караван несколько месяцев вел бойкую торговлю с местным населением. За это время Чокан сумел собрать большой материал об этой стране, ее культуре, жизни, быте и традициях ее народа. Во время полугодового пребывания в Кашгарии Валиханов хорошо познакомился с местной знатью и другими жителями. Ему удалось собрать важные сведения о населении, кишлаках и дорогах «страны шести городов» (Алтышахар), как называли уйгуры Кашгарию. Исследователь записывал также данные о климате и природе страны, её экономике.
Он установил подробности гибели в Кашгаре Адольфа Шлагинтвейта, которому, по приказанию правителя Кашгара, отрубили голову у городской стены. Дневники и другие документы немецкого исследователя обнаружить не удалось. Сообщение о его гибели, привезенное в Европу Валихановым, взволновало всю научную общественность. Географы того времени знали, какой ценой приходится подчас платить за новые открытия. Недаром «Вестник Географического общества» часто помещал некрологи о погибших или безвестно пропавших. Тем важнее и актуальнее становилось открытие Кашгарии Валихановым, названное в ученом мире «замечательным географическим подвигом».
Вернулась экспедиция в июле 1859 года, о чем генерал-губернатор Гасфор тотчас отправил депешу в Министерство иностранных дел Российской империи. Несколько позднее, пересылая отчет Валиханова в Петербург, он писал:
«Столь многообразные, относящиеся почти ко всем отраслям науки и государственного устройства сведения составлены молодым человеком, недавно еще окончившим воспитание в Сибирском кадетском корпусе. Для собрания этих материалов следовало провести продолжительное время, подвергаясь все лишениям и даже опасению гибели. Сведения эти, объявленные печатно, приобрели бы ему почетную известность, лестную для благородного честолюбия».
Почетную и заслуженную известность Чокан Валиханов получил. Его работа, посвященная Кашгарии, пользовалась успехом не только среди российских ученых. В 1863 году она вышла на английском языке. Так же огромной популярностью пользовался и другой труд Чокана – «Очерки Джунгарии». В Петербурге, где теперь жил Валиханов, он всюду, а особенно в демократических кругах столицы, встречал теплый и радушный прием. Посещение лекций на восточном факультете университета, занятия в библиотеках, заседания в Географическом обществе, членом которого он стал, наконец, знакомство и дружба с лучшими людьми своего времени – все это сделало краткий период петербургской жизни Чокана Валиханова (1860-1861) одним из самых плодотворных.
Неизгладимое впечатление произвело на него знакомство с Н.Г. Чернышевским. Валиханов называл Николая Гавриловича «это наш друг», который хорошо знает жизнь не только русского народа. Так же Валиханов отмечал, что после беседы с Чернышевским, он укрепился в мысли, что быть с Россией – это идти по пути просвещения. Передовые стремления Ч. Валиханова к объединению казахов с русским народом нашли свое воплощение в братском союзе наших народов сегодня.
В Петербурге резко ухудшилось состояние здоровья молодого, но уже хорошо известного ученого, сказалась насыщенная научная работа. Это была плата, за «географический подвиг», который Валиханов совершил, изучая таинственную страну – Кашгарию. Вернувшись в родные степи, он продолжал болеть и прожил недолго. Умер Чокан Валиханов в тридцать лет. Жизнь его была короткой, но необыкновенно насыщенной и многогранной. Он оставил фундаментальные труды по этнографии, истории, литературе. Просветительские идеи Чокана Валиханова получили дальнейшее развитие в работах Ибрая Алтынсарина, Абая Кунанбаева и других выдающихся сынов казахского народа.
Д.В. ТОЛКАЧЕВ,
учитель истории и обществознания СШ № 73 г. Омск
