В 1908 году переселенческое управление Киргизского (Казахского) края издало 16-страничную брошюру «Влияние колонизации на киргизское хозяйство». Эта брошюра была подготовлена на основании двух последовательных исследований в 1898 и 1905 годах в Аракарагайской волости Кустанайского уезда Тургайской области.
Было установлено, что в учитываемый период средний размер запашки на сеющее киргизское хозяйство возрос в 2,5 раза, потребление сена возросло вдвое, лошади и овцы в стаде киргиза уступили место рогатому скоту и наконец, что даже потребление мяса киргизами возросло на 20%. В документе было сказано, что «хозяйство киргиз Аракарагайской волости развивается и крепнет» и тут же, обобщая свой вывод и распространяя его на всю казахскую степь, было добавлено: «Этим достаточно опровергаются все опасения, что киргизское хозяйство в земледелии найдет свою гибель, и что внедрение русского элемента заставит привычного скотовода сократить свои стада, или передвинуться на юг, чтобы сберечь свой скот и сберечь свое единственное, якобы, богатство. Действительность показала другое: архаическая форма хозяйства заменяется новой, более интенсивной, и земельное богатство полнее используется».
Вслед за этим документом в газете «Степная жизнь» от декабря 1908 года был опубликован материал, который попытался доказать, что сделанные выводы – лишь манипуляция и передергивание фактов. В ней было сказано, что Аракарагайская волость по населению составляла менее одного процента населения 12 уездов Акмолинской, Семипалатинской и Тургайской областей, подвергнутых исследованию. По площади 700-800 тысяч десятин, которые приходились на ее долю, составляли 0,5% всей территории этих уездов. По географическому положению она находилась в северо-западном углу громадной территории, протянувшейся на 1000 верст с юга на север и более чем на 1000 верст с востока на запад. В почвенном отношении эта волость занимала одно из первых мест не только в Кустанайском уезде, но и вообще во всех 12 уездах. Словом, эта волость никоим образом не могла считаться типичной для Киргизского (Казахского) края. Не типична она была и в хозяйственном отношении. Население Кустанайского уезда вообще и Аракарагайской волости в частности уже являлось полуоседлым, оно уже давно перестало кочевать на далекие жайляу за десятки и сотни верст от своих зимовок. Оно еще в 1898 году усиленно занималось земледелием и как по проценту хозяйств, имеющих запашку, так и по среднему высеву на сеющее хозяйство Кустанайский уезд занимало 2-ое место в ряду 12 уездов, уступая только Актюбинскому уезду.
Автор писал, что ликвидация кочевого скотоводства в регионе началась достаточно давно.
«Если одной из причин этого можно признать близость оседлого русского населения Оренбургской губернии, от которого киргизы заимствовали способы обработки почвы и другое, то утверждать, как это делает переселенческое управление, по отношению к Аракарагайской волости, что переселение именно является прямой причиной развития земледелия среди киргиз, более чем рискованно»
Переселенческое управление не могло не знать, что в соседнем с Кустанайским, Актюбинском уезде, в 1899 году насчитывалось 94% хозяйств с запашкой при высеве почти в 7 десятин на сеющее хозяйство, а между тем переселенческих поселков там не было. Чем же объяснялось такое развитие земледелия в уезде с населением в 200 дворов? И как, с другой стороны, переселенческое управление объясняло то, что в Омском уезде, на территории которого в 1901 году было разбросано 35 поселков, казахи имели всего «3,2 хозяйств с посевом на 100»? Ведь по логике переселенческого управления должно было бы быть как раз наоборот – в Омском уезде процветать земледелие, а в Актюбинском царить кочевое скотоводство. Автор утверждал, что переселенческое управление не могло не знать всего этого, но ему было необходимо оправдать свою деятельность в Киргизском (Казахском) крае:
«…Оно «забронировав себя статистическими выкладками», поучает сторонников пастушеского быта, готовых умиляться при виде беспризорно (?!) бродящих стад, что они могут оплакивать те времена, когда весь труд хозяина заключался в доении кобылиц, резании баранов и варке мяса, не нельзя серьезно отстаивать неприкосновенность, втуне лежащих земель и сохранение простора: земля слишком дорога, слишком велика в ней нужда, чтобы можно было расточать земельные богатства»
Но если допустить, что переселенческое управление право, что после отобрания части казахских земель под поселки казахское хозяйство улучшилось, благосостояние их росло, чем же тогда объясняется то, что после «работы» его чинов, возникало масса жалоб со стороны казахов на отобрание от них самых лучших угодий: пашен, покосов? Как объяснить настоятельное желание переселенческого управления выкупить (принудительное отчуждение?!) орошаемые пашни сырдарьинских казахов и сартов для переселенцев?
Между тем автор статьи был согласен с тем, что вопрос, так упрощенно решаемый переселенческим управлением, весьма сложен и весьма важен для правильной постановки как переселенческого дела, так и землеустройства казахов. Правильное решение его требовало объективного отношения к делу, а не манипуляций фактами ради оправдания своих действий.
