Он прожил недолгую жизнь, занимал высокие посты на заре появления республики, конфликтовал с Голощекиным, был обвинен в «садвокасовщине», первым вызвался защищать наследие Абая и стал очередной жертвой кровавого сталинского режима. Портал «Qazaqstan Tarihy» расскажет о жизни общественного деятеля и литературного критика Ыдырыса Мустамбаева
Он родился в ноябре 1898 года в Семипалатинске. Его отец Мустамбай, оставшись сиротой в юном возрасте, батрачил на купцов знаменитого семипалатинского торговца Тыныбая Каукенова, гонял их скот, что в конце концов привело его в Семипалатинск. Он же отправил своего неусидчивого, но сообразительного сына Ыдырыса в медресе при мечети Тыныбая. Позже, он не воспрепятствовал желанию сына получить русское образование. В 1918 году Ыдырыс с отличием окончил двухклассное русско-казахское училище в Семипалатинске. А во времена буржуазно-демократической революции 1917 года и Октябрьской социалистической революции Ыдырыс Мустамбаев трудился телеграфистом в Семипалатинском почтово-телеграфном отправлений.
После установления советской власти в Семипалатинске, в преддверии Нового года, он был выдвинут в Совет депутатов города от трудящихся почтово-телеграфных отправлений Семипалатинска, а в апреле 1918 года был назначен заместителем председателя Совета депутатов Алашского района и был избран в президиум Совета депутатов Семипалатинского уезда.
Занимаясь установлением Советской власти Ыдырыс Мустамбаев принимал активное участие в создании республики. В годы подготовки казахской автономии все чаще звучали вопросы «В каком направлении необходимо вести работу партийных и советских организаций?», «Какие социальные группы курируют вопросы управления властью?», «Как мы будем защищать национальные интересы?», которые тревожили души простого народа.
Несмотря на появление Декрета о создании Казахской советской автономии, определение ее территории, избрание советских руководителей и создание соответствующих органов власти, Семипалатинская и Акмолинская губернии не вошли в состав Казахской советской автономной республики. Руководители Сибирского ревкома не признавали право Казахстана на эти земли и сдерживали процесс присоединения региона к Казахстану. В то же самое время представители других национальностей, входивших в состав руководства Семипалатинской губернии, начали выражать схожие с Сибревкомом настроения. В такой непростой ситуации именно люди подобные Ы. Мустамбаеву приложили немало усилий для возвращения региона стране.
Ыдырыс также запомнился тем, что заложил основы современной прокуратуры. В связи с дефицитом юридических работников прокуратура вербовала себе грамотных и ответственных работников, прекрасно проявивших себя на партийной и советской работе. Так, Ы. Мустамбаев был назначен прокурором Уральской губернии. Молодому Ыдырысу, у которого не было юридического образования, помогали известные юристы Бахытжан Каратаев и его младший брат Арон Каратаев. Позже, Мустамбаев женился на дочери Б. Каратаевой Шахзоде Каратаевой, но из-за политических преследований Ыдырыса вскоре после свадьбы им пришлось развестись.
Вскоре после того, как Ыдырыс приступил к обязанностям губернского прокурора, он привлек большое количество представителей местных национальностей к деятельности органов прокурорского надзора, тем самым позволив казахам самим выбирать облик общественно-политической жизни страны.
После перевода в Акмолинскую губернию в 1924 году на должность местного прокурора он также приложил все силы для активизации деятельности губернского надзорного органа. На этих должностях Ыдырыс не раз проявлял необходимую прокурору решительность и стойкость, благодаря которым его фигура была популярна у народа. Занимая должность прокурора губернии, он не оставил без внимания и социально-экономическое положение народа. Одним из вопросов казахов-кочевников, которому он уделял особое внимание на отчетных выступлениях, был вопрос о голоде и необходимости его дальнейшего предотвращения. Он акцентировал внимание на необходимости глубокого изучения причин голода казахов Акмолинской губернии в середине 20-х годов ХХ века.
1924-1925 годы в истории казахского народа известны окончательным объединением всех казахских земель и переносом центра казахской автономии в Акмешит. Под общественное, народное воодушевление, 18 апреля 1925 года по решению местного РКП(б) Ы. Мустамбаев был избран председателем Сырдарьинского губернского исполкома. Этот период, по сути, был одним из самых ответственных периодов его короткой жизни. Руководство страны возложило на 27-летнего Ыдырыса руководство исполнительным комитетом целой губернии.
В Сырдарьинском губисполкоме, ставшем одной из ярчайших страниц его жизни, он проработал немногим больше года. В целом, в эти годы в разных частях Казахстана то и дело возникали разногласия и происходили конфликты: борьба за власть в регионах, обвинение в групповщине и национализме. К тому же, когда Сырдарьинская губерния стала столичной губернией, Мустамбаев оказался в самом эпицентре напряженной политической борьбы. В должности руководителя губисполкома он ставил на первое место интересы нации, боролся за них, чем привлек внимание Филиппа Голощекина, которому не понравились смелые идеи и предпринимаемые Ыдырысом шаги. В его работе постоянно искали недостатки, а за ним самим установили слежку.
В ходе выступления Ф. Голощекина на тему о внутриполитической ситуации в стране во время совместного пленума Казкрайкома и региональной наблюдательной комиссии в ноябре 1926 года, он обвинил казахскую партийную ячейку в «групповщине», а крупных казахских национальных деятелей Султанбека Кожанова, Жалау Мынбаева и Смагула Садуакасова назвал ее зачинщиками. Он приложил немало усилий чтобы выставить их «лидерами групповщины», препятствующими развитию советского строительства в Казахстане. В качестве главного обвинителя Ф. Голощекин выражал недовольство работой С. Садуакасова и прямым текстом обвинял последнего в том, что тот, якобы под видом борьбы с европейцами, ведет контрреволюционные мероприятия. О Мустамбаеве же Голощекин говорил:
«Вот еще один вождь, но не краевой, а губернский товарищ Мустамбаев, после пятой конференции уехал на курорт. Оттуда он писал одному своему приятелю: «Товарищу Голощекину ни в коем случае нельзя верить. Руками Ежова в Казахстане коммунизм не построить»
Время показало, что прозорливая характеристика Ы. Мустамбаева на Голощекина и Ежова оказалась пророческой. Как бы то ни было, но отныне Голощекин открыто называл Ы. Мустамбаева сторонником Смагула Садуакасова «губернского уровня». С другой стороны, сам Ыдырыс нередко в кругах других строителей советского Казахстана обвинял Голощекина в диктаторстве и в том, что он не считается ни с чьим мнением.
Если рассмотреть политическую деятельность Ы. Мустамбаева, то можно заметить, что он был знаком с традиционным хозяйством своего народа, а потому выступал против «голощекинских» «экспериментальных методов организации аульных хозяйств» с расселением русских крестьян на казахских землях, политики проведения принудительного оседания населения, сплошной коллективизации байских хозяйств и т.д.
Несмотря на то, что Ыдырыс денно и нощно был занят на общественно-политическом поприще, он также являлся большим знатоком казахской художественной литературы. Он хорошо разбирался в литературных вопросах и часто делился своим мнением со страниц прессы. Говоря о его художественной литературе, о его литературных трудах, следует отдельно рассказать о его заслугах в защиту наследия Абая. Проработавший всю жизнь в музее Абая ученый Токен Ибрагим рассказывал:
«В 1922 году вышла статья «Абай – кулак феодалов». Я не помню автора статьи, но хорошо помню человека, который выступил против. Им был Ыдырыс Мустамбаев. Во времена, когда Ауэзов еще не пришел к абаеведению, когда над алашординцами сгустились тучи и высказываться публично было опасно, единственным, кто защищал наследие Абая, был Ыдырыс Мустамбаев»
В 1920-е годы он активно участвовал в литературной жизни страны. В эти годы он стал автором обширных критических статей «Великий поэт Абай», «О художественной литературе», «Наши споры», «О критике и печати», «Об акыне Абае и философе Ильясе», «Абай», «Философия казахского поэта Абая и его критика» и многих других на страницах газет «Қазақ тілі», «Еңбекші қазақ», «Советская степь» и журналов «Жаңа әдебиет» и «Қызыл Қазақстан». Ы. Мустамбаев в своих трудах яростно изобличал тех, кто пытался отрицать богатое наследие казахской литературы, тех, кто старался стереть имя Абая из истории страны и предать его забвению. Он не отчаивался даже тогда, когда в него полетели обвинения в том, что он защищает представителя феодального класса.
Наряду с тем, что Ы. Мустамбаев выступал в защиту наследия Абая от нападок недоброжелателей, он также печатным словом боролся с ненавистниками народного поэта Магжана Жумабаева. Он не боялся выступать, даже став жертвой «голощекинских» преследований и получив обвинения в «групповщине», «национализме», «троцкизме». Он высказался по поводу всей критики, обрушившейся на стихотворение М. Жумабаева «Тоқсанның тобы» на страницах газеты «Советская степь», в статье «Джумабаев и «девяносто», вышедшей в мае 1929 года. В объемной, глубокой по смыслу аналитической статье Ы. Мустамбаев защищал наследие акына Магжана от клеветы и дал ему справедливую оценку. Но спастись от обвинений ему не удалось: если за попытку вступиться за деятелей Алаш он преследовался политически, то за попытку вступиться за наследие Абая его обвиняли в «пропаганде произведений и философий акына-националиста и скрытого критика марксизма Абая».
Преследование казахской интеллигенции началось задолго до 1937 года. Начиная с 1929 года, деятели Алаш были арестованы группами: лидеров отправляли в расстрельные полигоны, а менее значимых приговаривали к длительным срокам заключения. А тех, кто по мере возможности вступался за них, высоко ценил их труды и место в истории получал от недалеких голощекинских активистов лживые обвинения в «национализме», «групповщине» и «отклонении от партийного курса».
В июле 1932 года Ы. Мустамбаев был назначен директором Казахского геологоразведочного института в Семипалатинске. Эта должность была последней в яркой жизни деятеля. Он был арестован сотрудниками ОГПУ 17 января 1933 года в Москве, куда прибыл для участия на Совете директоров высших учебных заведений. В течении месяца он был подвергнут допросам, а 18 февраля 1933 года был отправлен в распоряжение алматинского ОГПУ. На допросах в особом отделе казахстанского ОГПУ он провел четыре месяца, по итогам которых его обвинили в «создании контрреволюционной организации, связанной с высшими учебными заведениями и частями Красной Армии, с целью свержения советского правительства в Казахстане и выделении из состава СССР». В ходе расследования он не признал вину в создании т.н. «контрреволюционной организации». В стенах ОГПУ он провел еще семь месяцев. В конце концов, в июле 1933 года он был приговорен к пятилетнему заключению по обвинению по статье 58 пунктам 2 и 11 Уголовного Кодекса РСФСР.
Начавшиеся в конце 1920 - начале 1930-х гг. в Казахстане гонения и преследования возобновились в 1937 году. Репрессивная машина административно-командного тоталитарного режима не только не различала черное от белого, сгребая всех в одну кучу, но и придумала пугающий термин «Враг народа», с помощью которого истребила лучших сынов страны. Отныне все дела тех, кто ранее был арестован по ложным обвинениям и отбывал наказание, снова изучались, рассматривались и расследовались. Однако теперь наказание было куда более серьезным. Среди тех, чьи дела снова оказались в руках следователей ОГПУ, был и Ыдырыс Мустамбаев, который, не успев отбыть свой срок, снова был отправлен на допросы.
Обвинения, взятые на повторное расследование в июле 1937 года, были тесно связаны с политическими событиями в Казахстане 1930-х годов. В частности, продолжались беспочвенные обвинения в «связях с троцкистами», «организации молодежи против советской власти» и «организации вооруженных восстаний против советской власти».
Хорошо знакомый с лицемерием карательных сил ОГПУ/НКВД, которые под прикрытием борьбы с преступностью истребляли весь цвет нации, Ы. Мустамбаев не признал вины ни по одному пункту политических обвинений. На вопрос следователя «Признаете ли Вы активное участие в контрреволюционной деятельности националистической организации?», он ответил: «Я не могу взять на себя вину в предъявленных мне обвинениях. Мне ничего не известно о националистических организациях, направленных против советской власти, и я никогда не был членом подобных».
Это не спасло Ыдырыса Мустамбаева. Он был приговорен к расстрелу 16 ноября 1937 года постановлением ОГПУ Алматинской области «за участие в национально-террористическом восстании против советского правительства и создании шпионско-диверсионной организации». Служивший своему народу, боровшийся за национальные интересы Ы. Мустамбаев был заключен в тюрьму в 34 года, где провел следующие пять лет, и на 39 году жизни стал еще одной безвинной жертвой изуверского советского отношения к человеческим жизням.
