До сих пор в тени остаются истинные организаторы и лидеры, не изучена до конца мотивация участников, в особенности – представителей неказахской национальности.
Остается открытым вопрос о количестве жертв и репрессированных из числа участников и представителей казахской интеллигенции, подвергшихся гонениям в 1986 -1989 годы.
До сих пор это значимое историческое событие не получило широкого освещения и признания не только в постсоветском пространстве, но и в общенациональном масштабе.
На сегодняшний день затрудняет приближение к истине наличие причин объективного и субъективного характера, таких как: незначительный отрезок времени со дня данного события и уничтожение основополагающих документов (План операции «Метель-86», оперативные сводки о лицах, причастных к выступлениям и др.).
Выступления молодежи в декабре 1986 года были вызваны всеобщим кризисом Системы, углубившимся во время перестройки. «Вторая оттепель» с ее демократическими лозунгами и политикой гласности пробудила самосознание людей, их активную жизненную позицию. Люди поверили в наличие демократии и попытки заставить жить их при тоталитаризме натолкнулись на неприятие, выразившееся в открытой форме протеста.
Как известно, поводом к выступлению молодежи в Алма-Ате стал V пленум КПК, состоявшийся 16 декабря 1986 года. На нем был отстранен от должности I секретарь Компартии Казахстана Д.А. Кунаев. На его место была предложена кандидатура Г.В. Колбина, за которого все члены ЦК КПК проголосовали единогласно.
Н.А. Назарбаев, вспоминая этот момент, позже напишет, что тогда «восторжествовал синдром казарменной психологии» [1].
Утром, 17 декабря 1986 года в 7-8 часов утра молодежь вышла на площадь Брежнева (примерно 200 - 300 человек) с лозунгами: «Хватит диктовать!», «Идет перестройка, где же демократия?», «Каждому народу – своего вождя!», «Ленин и партия вместе!», «Ни одной нации – ни одной привилегии!» и др.
Демонстранты требовали выйти Д.А. Кунаева и ответить на вопросы: «Почему руководитель не казах или кто-нибудь из Казахстана?», «Какая из республик еще имеет руководителя другой национальности?», «Почему сняли Д. Кунаева?», «Первый секретарь коммунистической партии республики избирается или назначается?»
В 11.30 часов демонстранты покинули площадь, на которую вернулись к 13.30 часам, пополнив ряды до 5 тысяч человек.
С 15.00 до 17.00 часов партийные руководители республики пытались остановить молодежь, призывали их покинуть площадь, но не смогли найти нужных слов, и их действия оказались тщетными. Исследователь декабрьских событий Н. Джагфаров считает, что партийные работники продемонстрировали свою беспомощность, неумение работать в массах, убеждать. Рассчитывая на казахскую ментальность, послушание старших и начальников, ответственные работники, обращаясь к молодежи, не шли на диалог, а лишь твердили одно – «быстрее расходитесь, «бізді ұятқа қалдырмандар» (не позорьте нас) [2]. В выступавших с трибуны партийных работников полетели снежки, куски льда.
В 18.00 часов началась первая операция по разгону молодежи с применением резиновых дубинок со щитами.
В 22.00 часа вторая операция сопровождалась использованием пожарных машин при морозе 20-25 градусов.
С 23.30 и до 24.00 часов была проведена третья операция с применением саперных лопаток, служебных собак курсантами Алма-Атинского высшего пограничного училища.
На утро, 18 декабря, молодежь снова вышла на площадь, и ее численность была еще выше, чем в предыдущий день. К прежним лозунгам добавился еще один: «Долой Колбина!» С наступлением темноты расправа была проведена более жестоко, чем в первый день.
Участники протеста были из рабочей и студенческой среды. Были среди них и служащие и безработные.
Среди участников доминирующую часть составляли выходцы из аулов из числа казахской национальности, приехавшие в город на учебу. Кроме них были представители и других национальностей, таких как: русские, татары, украинцы, чеченцы, узбеки, уйгуры, киргизы, башкиры, армяне, туркмены.
Средний возраст участников составлял 25 лет, среди которых был высокий удельный вес девушек.
Численность участников декабрьских выступлений (по данным Американской Хельсинской группы):
- по Алма-Ате – 8 - 10 тыс.
- по Казахстану – 15 - 30 тыс. человек.
Среди организаторов выступлений молодежи значились 12 студентов Алма-атинского театрально-художественного института:
1) Курмангазы Айтмырзаев
2) Бахытбек Имангожаев
3) Усупхан Сейтембеков
4) Аманбай Канетов
5) Ертай Кобеспаев и др.
Определяя цели участников выступлений, необходимо признать, что в первый день многие студенты вышли из солидарности, кто-то из любопытства, кто-то случайно, были и факты насильственного вывода студентов из общежития, не осознавая целей своего присутствия.
А во второй день молодежь вышла уже сознательно, и их численность была выше. Это доказывает смелость и героизм участников протеста.
Подавление выступлений молодежи проходило под кодовым названием «Метель». Операцию «Метель – 86» – можно квалифицировать как военно-политическую авантюру общегосударственного масштаба, характеризующую антинародную сущность партии и правительства. План операции был разработан на основе приказа МВД ССР № 0385 от 19 декабря 1985 года, задолго до известных событий. Во время демонстрации спецслужбы использовали провокационные методы, на которые поддалась молодежь (драки, подвоз водки, мародерство и др.). В итоге бои были навязаны демонстрантам. Равновесие сил нарушили усмирители.
На подавление молодежи были брошены военные силы из других 8 городов Советского Союза (Фрунзе, Ташкент, Челябинск, Новосибирск, Уфа, Свердловск, Тбилиси, Кара-Кемер Алма-Атинской области).
Если количество демонстрантов достигло в Алма-Ате примерно 10 тыс. человек (по данным Американской Хельсинской группы), то число тех, кто их «усмирял», насчитывалось до 40 тыс. человек, из которых: 11 тыс. сотрудников правоохранительных органов, 6 тыс. военнослужащих Алма-Атинского гарнизона, 16 тыс. дружинников, 6 тыс. военнослужащих из других регионов СССР, 600 сотрудников КГБ [3].
Точные жертвы декабрьского восстания до сих пор не определены. Первоначально были названы 4 человека в числе прямых жертв (Кайрат Рыскулбеков, Ербол Спатаев, Сабира Махамеджанова, Ляззат Асанова).
М.К. Козыбаев приводит другие данные:
- погибших - примерно 168 человек (155 - демонстранты, 13 - те, кто их подавлял);
- раненных - 1722 демонстранта и 772 работника правоохранительных органов;
- общее количество задержанных - 8,5 тыс. человек;
- допрошенных в Прокуратуре - 5324 человека, в КГБ - 850 человек;
- подвергшихся административным судам - 900 человек;
- отчисленных из учебных заведений - 309 человек;
- исключенных из ВЛКСМ - 758 человек;
- исключенных из КПСС - 53 человека;
- уволенных с работы - 319 человек;
- осужденных - 103 человека на срок от 1,5 до 15 лет;
- приговоренных к высшей мере наказания - 2 человека, впоследствии эта мера была заменена на 20 лет тюрьмы [4].
Репрессии продолжались всю зиму и носили «антиказахский» характер. Молодых людей избивали в подъездах, общежитиях, отправляли в милицейские участки. Во время демонстрации делались фото и киносъемки, по которым создавались альбомы и по ним выявлялись участники выступлений.
Выступления молодежи прошли не только в Алма-Ате, но и в других городах: Аркалыке, Караганде, Чимкенте, Павлодаре, Усть-Каменогорске, Джамбуле, Талды-Кургане, Целинограде, Кокчетаве.
Среди участников декабрьских событий были представители и из Северо-Казахстанской области. Точное число назвать сегодня невозможно, так как многие из них официально не получили подтверждение по причине отсутствия документов.
Из числа северо-казахстанцев, которые официально признаны участниками событий декабря 1986 года, являются Кажимов Боташ (отказался участвовать в подавлении восстания в г. Алма-Ате, будучи служащим внутренних войск), Калиаскаров Нуржан (студент 1-го курса Алма-атинского архитектурно-строительного института, участник выступления на площади Брежнева в г. Алма-Ате), Сапарова Ляззат (студентка 5-го курса Карагандинского политехнического института, участница выступлений в г. Караганде).
Только у Сапаровой Ляззат Судьба сложилась более благополучно, если не считать морального ущерба и «тройки» по научному коммунизму. Кажимов Боташ был уволен с военной службы, исключен из института. Долгое время он не мог найти постоянную работу. Калиаскаров Нуржан во время подавления восстания был жестоко избит сотрудниками правоохранительных органов, долгое время болел и позже, в 1994 году, от повреждения внутренних органов умер. К счастью у него остался сын Нурсултан – продолжатель фамилии отца.
К сожалению, эти имена неизвестны для многих наших земляков. Они, живые и уже ушедшие, до сих пор не получили заслуженного признания, моральной и материальной компенсации за сломанные судьбы и разбившиеся мечты. Единственно воплотившейся мечтой и смыслом их поступков в то смутное время стало достижение независимости Казахстана.
Первоначально выступления молодежи трактовались как «бунт», «противоправные действия», «хулиганские выходки», «проявление махрового национализма». Позже они получили нейтральное название – «события».
Первым, кто вынес проблему на обсуждение широкой общественности, был М. Шаханов, который выступил на съезде народных депутатов в 1989 году с предложением о пересмотре оценки выступлений молодежи в декабре 1986 года как «проявления национализма».
После этого была создана комиссия Верховного Совета КазССР во главе с М. Шахановым. Проанализировав огромный массив документов, комиссия в январе 1990 года пришла к выводу о том, выступления молодежи были национальными по форме, но не были националистическими по содержанию.
24 сентября 1991 года Президиум Верховного Совета КазССР принял первый официальный документ «Постановление «О выводах и заключениях Комиссии по окончательной оценке обстоятельств, связанных с событиями в Алма-Ате 17-18 декабря 1986 года», в котором говорилось о том, что выступления молодежи не были националистическими и на начальной стадии не носили противоправного характера.
12 декабря 1991 года был издан указ Президента РК «О реабилитации граждан, привлеченных к ответственности за участие в событиях 17-18 декабря 1986 года», в котором подавляющее большинство участников были признаны невиновными.
Сегодня историки предлагают считать, что выступление молодежи в Алма-Ате было мирной демонстрацией, переросшей в стихийное массовое восстание, имевшее демократический, национально-освободительный характер.
Негативным следствием «Декабря 1986 года» стало ухудшение казахско-русских отношений. По мнению ученого Лондонского университета Ш. Акинер, декабрьские события стали водоразделом в казахско-русских отношениях: «Чувство отделения, отторжения и предательства стало начальной точкой переоценки дружбы» [5]. Кроме того, считает Ш. Акинер, что результатом декабрьской демонстрации стало жесткое политическое подчинение Казахстана Центру.
Но в то же время, следует отметить, что после Декабря 1986 года казахский народ осознал себя единым целым. Это способствовало в дальнейшем росту самосознания казахского народа, что было важным шагом на пути к суверенности и независимости государства.
После декабрьских выступлений молодежи впервые руководство КазССР обратило внимание на бедственное положение казахского языка в республике. В Казахстане стал расти интерес к национальной истории, обычаям, традициям казахского народа.
Определяя значение декабрьских выступлений 1986 года, Президент Казахстана Н.А. Назарбаев назвал их «первым ростком нового демократического сознания» [6].
Один из исследователей истории декабрьских событий К. Табеев сравнил участников декабря 1986 года с декабристами 14 декабря 1825 года, так как, по его мнению, «декабристы» 1986 года разбудили народы Прибалтики, Кавказа, Средней Азии, подобно декабристам 1825 года.
Казахстанский писатель А. Кекильбаев назвал декабрьские выступления 1986 года первыми в серии национальных выступлений, продемонстрировавших эффект «домино» и предопределивших дальнейший ход общественно-политических процессов.
Он предложил расценивать их по трем уровням:
- во-первых, как события, имевшие внутринациональное значение, так они способствовали пробуждению национального самосознания;
- во-вторых, как события общесоюзного значения, так как они дали толчок к суверенизации союзных республик;
- в-третьих, как явление мировой значимости, так как они косвенно способствовали началу распада мировой системы социализма [7].
Сегодня общество должно подняться от признания декабрьского восстания 1986 года как трагического до оценки его как героического и патриотического. Несмотря на то, что восстание не является однозначным, так как действия участников были далеко не идеальны, а участие многих молодых людей не совсем осознанно, это не умаляет его значения.
Декабрь 1986 года положил начало духовному возрождению казахского народа.
Общественное признание декабрьских выступлений молодежи как первого шага на пути к независимости Казахстана, получило отражение в символичном открытии памятника «Тәуелсіздік таңы» (Рассвет свободы) 18 сентября 2006 года, в канун 20-ти летия, в городе Алматы на пересечении проспекта Желтоксан и улицы К. Сатпаева (автор памятника – архитектор Т. Сулейменов). Президент РК Н.А. Назарбаев, участвуя в церемонии открытия памятника, назвал декабрьское восстание «предвестником независимости».
Извлекая исторические уроки, сегодня для нас важно признать, что политическая стабильность в обществе достигается только при условии равенства и взаимного уважения всех национальностей и то, что от гражданской позиции и выбора каждого из нас зависит не только его судьба, но и судьба Родины.
Гривенная Л.А.
(СКГУ им. М.Козыбаева)
Литература:
1. Назарбаев Н. Без правых и левых. – М.: Молодая гвардия, 1991. – С.179.
2. Джагфаров Н. Наместник Кремля // Мысль. – 2006. – № 9. – С.78.
3. Козыбаев М.К. Декабрь 1986г.: факты и размышления / Казахстан на рубеже веков: размышления и поиски. – В 2-х кн. – Кн. 1. – Алматы, 2000. – С. 238-239.
4. Козыбаев М.К. Декабрь 1986г.: факты и размышления / Казахстан на рубеже веков: размышления и поиски. – В 2-х кн. – Кн. 1. – Алматы, 2000.- С. 247-250.
5. Акинер Ш. Формирование казахского самосознания. От племени к национальному государству. – Алматы, 1998. – С. 88.
6. Назарбаев Н. На пороге ХХI века. – Алматы, 1996. – С. 37.
7. Кекильбаев А. Суровое испытание накануне перемен / Романы, повести, рассказы, драмы, статьи. – В 6 т. – Алматы, 2001. – Т.6. – С. 209 -211.
